.

Телефон полетел обратно на полку. Ответ Майрону не был нужен. Осталось просто немного подождать.

После вчерашнего внезапного появления Генри сообщение от Хейли Темпл не произвело должного эффекта. Весь свой запас удивления Рон израсходовал на приятеля, так что странный запрос девчонки воспринялся как нечто нормальное. Однако все последующие сутки Майрона не покидало ощущение, что что-то пойдёт не так. И дело даже не в интуиции. Девчонка опять спонтанно решила куда-то пойти, значит, это будет очередная авантюра, на моральную подготовку к которой у Рона были всего сутки.

На лобовое стекло упала первая тяжёлая капля. Разбилась, разлетелась в сотню мелких брызг. Майрон откинулся на спинку кресла, повернул голову на подголовнике и посмотрел на закрытую чёрную дверь. Раньше Хейли выскакивала из этой двери намного быстрее. Ей будто хотелось скорее сбежать из маленькой квартирки тётки, вырваться из-под опеки. А сегодня она не спешила. И это тоже был дурной знак.

Возможно, Хейли и правда слишком сильно оберегали. Неизвестно, насколько правдивы все те сказки, которые наплела Майрону Элла Маршалл, но, если в них есть истина, девчонке просто нужно быть осмотрительнее по жизни. Тогда бы её перестали контролировать, как ребенка. Возможно. Но это не точно. Рону было достаточно нескольких чашек чая в компании её милой тётки, чтобы порадоваться, что у его собственной матери более крепкая нервная система.

Прошла минута. Продолжая сверлить взглядом чёрное полотно, Рон снова выпрямился на месте. Хотел сложить руки на руле и упереться в них подбородком, но в этот момент дверь распахнулась. Быстро и резко, будто её пнули изнутри ногой. На низкой ступеньке появилась и остановилась тонкая девичья фигура…

Майрон замер на середине жеста.

Твою же мать…

Его брови никогда так часто не выгибались, как за время знакомства с этой девицей…

Русые волосы Хейли сбились в какое-то замысловатое гнездо на макушке. Чёрная подводка обрисовала глаза кругами панды. На широких улыбчивых губах застыла красная помада. Дальше — хуже. Длинная шея перетекала в открытое декольте, и ниже начиналось платье. Золотое. Без рукавов. Едва доходящее до середины бедра, отражающее свет фонарей, фар и всего, что может хоть как-то светиться. А из подола платья выходили стройные ноги, удлинённые чёрными высокими туфлями.

Как её вообще из дома выпустили?

Майрону захотелось упасть лбом в рулевое колесо.

Хейли простояла на пороге дома пару мгновений. Она вытянула руку ладонью вверх, поймала на неё несколько пока еще редких дождевых капель, и красные губы недовольно поджались. Затем девушка осторожно выставила ногу, ступила на тротуар, приставила вторую тонкую шпильку к первой. Едва заметно покачнулась. Однако тут же нашла равновесие и посеменила к «ауди», вжав голову в голые плечи. Подол платья при ходьбе стал еще короче. Майрон зажал пальцами переносицу и на несколько секунд зажмурился.

Твою же мать…

Дверь машины открылась, нога с каблуком вступила внутрь, золотой зад неэлегантно рухнул на сиденье. Хейли втянула вторую ногу в салон, схватилась за ручку и хлопнула дверцей.

— Привет, — она обернулась. Яркие губы растянулись в улыбке, голубые глаза стрельнули в Рона пронзительным взглядом. — Я готова ехать.

Конечно, она готова. Судя по всему, готовилась старательно, с самого утра. Майрон еще раз прошёл взглядом по золотым пайеткам. Он однозначно недооценил упорства Хейли Темпл.

— Я вижу, — выронил Рон.

Взгляд невольно задержался на краю подола: из-под него выглядывала широкая кружевная оторочка чулок, обтягивающих бедра. Очень женственные бёдра. Боже… К этому Майрон готов не был. Лучше бы она вырядилась в родные джинсы с дырками на коленях.