Каждое прикосновение к «принцу» дается тяжело – кончики пальцев покалывает как от ударов тока. Мужчина тяжело дышит, его грудь вздымается и опадает. Мои щеки горят, и это наверняка прекрасно видно. От того, что стыжусь собственной реакции, становится только хуже – душно и муторно. Вот же – привезла себе проблем! Не такого ожидала от встречи на ночной дороге – точно не разгула гормонов и жгучего стыда.

– Достаточно, Аня. Иди к девочкам, я сам закончу, – остановил пытку папа.

Он явно заметил мое странное поведение, и не оставит это без внимания. Впрочем, это потом. Поспешно завинчиваю крышку, со стуком ставлю баночку на тележку и бежать. Практически в буквальном смысле. Заперлась в ванной и принялась отмывать руки – не от безобидного лекарства. От самой памяти о прикосновениях к этому Корталиану. И зачем я вообще потащилась сюда?! Надо было на вечеринку идти с однокашниками!

В кухне мама сразу сунула мне в руки поднос и велела отнести в гостиную ужин для гостя. Не голодна ли я сама, никого, видимо, не интересует.

– Ну что, Ань? – поинтересовалась Вероника. – И правда, принц? Когда свадьба?

– Иди ты, – беззлобно ругнулась на сестру.

– Анетта! – о воспитании мамочка не забывает в любых обстоятельствах.

– Прости, – покорно извинилась. – Ну а чего они?

– Девочки, прекратите! – досталось и сестрам. – С человеком неприятность случилась, ничего смешного. А Анечка наша обязательно замуж выйдет. Все выйдете.

Вера на это смущенно хихикнула, а Марианка презрительно хмыкнула. Старшенькая наша замуж совсем не торопится. Говорит, что сначала карьера, а там видно будет. И ведь не кривит душой – кавалеры у нее закачаешься. И предложения уже были, а она никак. Чем очень родителей огорчает. Но дело ее – не силком же тащить? Хотя за ее давнего поклонника, главврача одной из столичных клиник, я бы без всяких раздумий пошла. Ах, красавец мужчина…

– Аня, – мама прервала мои мечтания. – Ну чего замерла? Иди уже.

Сестры снова захихикали. Я же злобно глянула на них и пошла обратно в гостиную. К счастью, Корталиан уже оделся. Частично. Папа сидел рядом в кресле и о чем-то напряженно думал. Когда он трет подбородок, это всегда значит, что проблема не тривиальна.

– Мама для вас ужин собрала, Корталиан, – поставила поднос на журнальный столик. – Надеюсь, у вас нет ни на что аллергии?

Особенности жизни в семье врачей. Про аллергию мы всегда у всех спрашиваем по привычке.

– Вроде бы нет, – как-то не слишком уверенно ответил гость.

Такое чувство, что он вообще не понял вопроса, а просто повторил за мной отрицание.

– Аня, у нас тут небольшая проблема, – задумчиво проговорил отец. – Корталиан, оказывается, ничего не помнит, кроме своего имени и того, что он прилетел на самолете. Никаких сумок рядом с ним не было?

– Нет, – попыталась припомнить. – Возможно, где-то на обочине или в кустах. Надо вернуться и поискать.

– Надо, – согласился со мной папа. – Нет ни вещей, ни документов. А должны быть.

– Утром?

– Конечно. Сейчас надо подкрепиться и ложиться отдыхать. Завтра вместе съездим и посмотрим.

Скосила глаза на «принца» – без особого энтузиазма ковыряет ложкой гречку. Кружку с чаем взял, поднес к лицу и зачем-то понюхал.

– Не нравится? – поинтересовалась участливо.

– Незнакомая еда, – объяснил он свое поведение. – Это вкусно?

– Съедобно, – ответила чуть грубее, чем следовало. – Попробуйте и узнаете.

– Аня, – вполголоса одернул меня папа.

– Если не хотите, можете не есть, – предложила другой вариант.

Мама вошла в комнату с чистым постельным бельем в руках. Положила все в кресло и удалилась, пожелав всем спокойной ночи. Понятное дело, и кормить, и стелить мне – я же его привезла. Но в отличие от бездомных котят и щенков, наедине с этим мужчиной без памяти мне оставаться совсем не хотелось. Как-то неуютно рядом с ним, тревожно и муторно.