Малышка стонет и пытается свернуться клубочком.

Нат поддевает платье, отброшенное на пол. Красивое и нежное, очень даже скромное, под стать невинной девочке.

Уже не невинной.

Нат чувствует волну возбуждения. Член вновь стоит колом, будто дурь подемшали ему, а не Снежане. Или дело в самой девчонке?

Самсонов чертыхается негромко, когда видит, как Снежана тянет руку к своим бедрам. Нет, легче ей не стало даже после первого секса.

Нат видит, как ловкие пальчики, пусть и без ведома хозяйки, ныряют к промежности. Видит, как вязкая влага размазывается по нежной коже.

Дыхание сбивается. А ведь Самсон давно не пацан, чтобы заводиться вот так, от одного лишь вида женских пальчиков на влажных складках.

Однако у Ната взрывается мозг от этой картины. Он даёт себе обещание , что кончать эта девочка будет исключительно под ним.

И он тянется за вторым презервативом.

Утром он отвезет Снежу в клинику. Благо связи имеются. Но эта мысль теряется в похоти и жажде обладать девочкой.

Ее стоны ласкают слух. Податливое тело превращает хладнокровного Натана Самсонова в безумца. И все, что он хочет: секса с этой яркой и невинной девушкой. Со Снежаной Йодко. Той, чью фамилию он люто ненавидит.

Но все это завтра. А сейчас под Самсоном оказывается та, которую он неистово хочет. И Нат вновь присваивает Снежу, вколачивается в ее лоно, не жалея ни капли, потому что она просит его именно об этом. Голосом своим, стонами, шепотом, пальцами в его волосах, поцелуями - укусами и требовательным “Ещё!”.

В какой-то момент Нат перехватывает ее лицо, фиксирует пальцами подбородок, заставляет смотреть в глаза.

— Теперь будешь моей, Снежинка!

Она мотает головой, пытается что-то сказать. Но с губ срывается лишь протяжный стон. А юное тело дрожит в экстазе.

Нат не отстает. Вколачивается с рычанием и яркими вспышками под веками.

Его ладони фиксируют стройные бедра. Под пальцами - плавные изгибы. Под языком — сладковато-соленый вкус кожи.

Нат тянется вперёд, чтобы прижаться ртом к покатому плечу.

Самсону хочется поставить клеймо на девчонке. И эта мысль заводит.

Натан трясет головой, пытается вернуть мозг в рабочее состояние.

Ему нужна небольшая передышка.

Самсон пьет шампанское прямо из горлышка. Смотрит на девочку. Она опять в отключке. Спит?

Нат выдыхает, тянется к телефону, потому что надо бы все ж организовать малышке душ и нормальный гостиничный номер до утра. Не оставаться же здесь , в випке, на диване, куда Нат явно не влезет.

Однако Снежана, пошатываясь, садится. Рассеянный взгляд замирает на Самсонове.

— Мне опять … больно…

Ее шепот режет по нервам. Нат уже набирает номер скорой, но нажимает на отбой, потому что видит тонкие пальцы на своем животе чуть выше пояса брюк.

— Это …невыносимо … , — шепчет она, — помоги….

Самсон никогда не чувствовал себя таким уродом. По-хорошему, надо к спецам. Врачи знают, что делать.

Но Ната кроет от обнаженного идеально стройного тела так, будто у него секса не было пару лет.

Он замирает и не дышит, когда девочка поднимается на ноги. Льнет к нему, рвано и сбивчиво дышит, уткнувшись ему носом в грудь.

Нат перехватывает рукой ее затылок, тянет за волосы, заставляет посмотреть на него.

— У тебя охуительные глаза, девочка, — говорит он совсем не то, что планирует.

Снежана странно всхлипывает. Он понимает, что она вновь ныряет в дурман. А он…

Тянется за третьим презервативом, потому что не может устоять перед соблазном и похотью. Перед желанием присвоить ее.

Ещё раз.

***

3. ГЛАВА 3

Нат сидит в кресле, пьет крепкий виски, смотрит на девушку, спящую на диване. Снежана, наконец, проваливается в крепкий сон. Действие дурмана ослабевает. И сейчас у Самсонова есть время, чтобы подумать.