- Стефа сказала, что так и должно быть! - сквозь смех принялась оправдываться я. - Что все мужики об этом только и мечтают!..

Он скептически вздернул брови, намекая, что все мои попытки продемонстрировать раскаяние, только усугубляют ситуацию... Я безудержно хохотала, пока каша не напомнила о себе тонким запахом гари. Не переставая ржать, потянулась снять котелок с перекладины, но гомункул опередил.

- Ах, Стефа, - с усмешкой понимающе протянул он, устойчиво пристраивая наш ужин на земле рядом с костром.

Было видно, что наклоняться мужчине не слишком приятно, поэтому предлагать сесть я не стала. Зато от движения его волосы шелковистой волной скользнули по плечам, на мгновение скрыв лицо. Я даже хихикать перестала, завороженно наблюдая, как пляшут по белоснежным прядям отблески огня...

- Эх, надо было их все-таки хоть немножко укоротить... - пробормотал он, безжалостно сгребая свое главное, на мой взгляд, достоинство и запихивая его под воротник рубашки.

- Эй! Я тебе укорочу! - рявкнула я. - Больше ничего укоротить не хочешь?

- В общем-то, нет, - насмешливо продолжил он, пока меня не накрыл очередной приступ веселья. - Твоя подруга оказалась не так уж не права, за исключением одного момента. Я теперь ни на лошадь сесть, ни посс... в кусты сходить не смогу...

- Так может, оно тебе и не нужно? - окончательно осмелела я.

Изначальное смущение рассеялось, сменившись каким-то чувством теплого доверия. Если уж с ним оказалось легко говорить даже на такие темы, то бояться, что мужчина причинит мне какой-то вред, показалось совершенно несусветной глупостью. Кажется, мне все-таки повезло с пойманной душой.

- Что именно? - приподнял брови он. - Отправлять естественные надобности? Это вряд ли... Насколько я уже понял, у гомункулов с этим все точно так же, как у людей!

- Я трусы имела ввиду! - снова посмеиваясь, уточнила я.

- Ты меня совсем дикарем считаешь? - возмутился гомункул. - Или у меня чувства собственного достоинства, по-твоему, нет?

- Да ну что ты! - я откинула с лица растрепавшуюся от смеха челку (эта зараза никак не хотела отрастать настолько, чтобы не вываливаться постоянно из общего пучка, в который я собирала волосы во время работы). - Но сейчас оно явно целиком и полностью сосредоточено пониже ремня!..

- Ага, - согласился он, с широкой улыбкой закладывая большие пальцы рук за пояс. - И, по большей части, связано с огромной признательностью к двум юным особам, воплотившим свои фантазии об идеальном любовнике! Только вот как ему теперь трусы покупать, с такими-то природными характеристиками, совершенно непонятно...

Я хотела было возразить насчнт фантазий, но тут же задумалась над более интересным вопросом.

- Слушай, а как мужики... Ну, вообще определяют нужный размер?

Как-то мне трудновато было представить его (да, честно говоря, любого из знакомых парней), часами примеряющим разные модели трусишек в индивидуальных кабинках бельевого магазина, замеры портновской лентой и всякие такие штуки, присущие лавкам для девушек. Но ведь любопытно же!

- По звездам, - гоготнул он, но тут же поморщился и решительно приказал: - Не подглядывай, я их все-таки сниму.

Он сделал шаг в сторону ближайших кустов.

- Да что я там не видела-то?.. - легкомысленно возразила я, а он, хищно усмехнувшись, остановился и щелкнул пряжкой ремня.

- То есть, ты предлагаешь мне переодеться прямо здесь?..

Я вспыхнула и быстренько закрыла лицо ладонями. Видеть-то видела, даже... трогала, но это же другое! И тихий, понимающий смешок Гирона окончательно утвердил меня в этой мысли.