- Ты сегодня долго! Мы ведь собирались полетать! – навстречу отцу выбежал сын. Он был похож на него, как две капли воды, но вот этим щенячьим восторгом и нетерпением, какой-то безусловной любовью и готовностью прощать он был в мать. Ту, какой Богдан ее помнил. У него сердце каждый раз замирало от него такого. Связерский чувствовал, как Марк корнями в него прорастает, а вместе с ним прорастает и вина. Глубже, еще глубже… Туда, откуда ее уже не выкорчевать. Богдан думал о том, сколько потерял времени, сколько всего упустил и… Бл*дь, это было паршиво.

- Я сейчас позвоню кое-кому, уточним насчет полета.

- Какого полета? – насторожилась Рита, выходя во двор вслед за сыном.

- Эээ… Ну, мы думали полетать на аэроплане. У меня есть разре…

Она даже не дала ему договорить! Сощурилась, подперла кулаками бедра:

- На аэроплане, значит? То есть Дикого Буффало тебе показалось мало?

- Мам, ну, не начинай…

- А я не с тобой сейчас разговариваю, Марик. – Рита ненадолго отвлеклась на поникшего сына и снова сосредоточила взгляд на Богдане.

- Это абсолютно безопасное мероприятие.

- Так ты, наверное, и про Дикого Буффало думал.

- Я…

- Исключено! Никаких аэропланов.

- Мама…

- Я все сказала, Марк! Ты, кажется, хотел поехать на какой-то пляж… Вот это - пожалуйста. А с полетами - давай мы повременим. Пусть хоть рука срастется.

Рита развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла от них прочь. Вся ее фигура, казалось, выражала негодование. Пружинки волос, собранных на макушке, как будто наэлектризовались и торчали в разные стороны, ее плечи были напряжены, а спина была неестественно ровной.

Марик открыл рот, чтобы начать спорить. Но Богдан покачал головой, пресекая скандал на корню.

- Она невыносимая!

- Она просто за тебя волнуется. Со временем ты это поймешь.

- Когда стану взрослым?

- И это тоже.

- Не все взрослые так кудахчут над своими детьми, – буркнул Марк, отворачиваясь.

- Долгое время она беспокоилась о тебе за двоих. Думаю, ее страхи понятны.

Марк скосил на отца взгляд и, никак не прокомментировав его слова, пошел следом за матерью.

7. Глава 7

На пляже было слишком многолюдно и шумно. Раньше бы Богдана такое положение вещей лишь порадовало – куча полуголых девочек, диджейские сеты, непрекращающееся веселье и море алкоголя. Местной публике было плевать, когда тусоваться. Лето для них превращалось в одну большую вечеринку. Только и того, что днем веселье перетекало из шумных клубов на пляжи и огромные белые яхты. От смены декораций суть происходящего не менялась.

- Привет, здоровяк! Хочешь выпить?

Богдан обернулся на голос и наткнулся взглядом на двух абсолютно одинаковых барышень. Скользнул оценивающим взглядом ниже, ничего не скажешь – хороши! К тому же близняшки-азиатки - это как раз то, чего у него еще не было. Определенно, он мог бы заинтересоваться, если бы не…

- Пап! Скорей! Наша очередь!

Связерский оглянулся на нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу сына. Его русые волосы выгорели на солнце и смешно топорщились на макушке, к лицу прилип белый песок. Марк достигал уже его плеча и в будущем обещал приобрести поистине впечатляющие размеры. Как и отец. А еще… он был изобретателем и вместе с двумя приятелями в прошлом году создал ридер для слепых, за что был удостоен даже какой-то премии.

Он так мало о нем знал…

- Пап!

- Иду… Простите, девочки, я на сегодня занят.

Барышни расстроенно вздохнули, мазнули взглядами по выдающимся мышцам его пресса и, бросив напоследок «если передумаешь – мы во-о-н там», пошли к бару. А Богдан, помахав красоткам на прощание рукой, вернулся к сыну. Они нагребли всяких закусок, пива, воды и побрели к своим шезлонгам. Одним из плюсов отдыха в Европе было то, что хоккеистов здесь узнавали чуть реже. По-полной от фанатов в старушке огребали лишь футболисты. Какие-нибудь Роналду. Благослови их господь.