Интересно, знает ли он, что сейчас, на волне магии, мне не жёстко лежать на камнях? Конечно, ему безразлично, удобно ли мне, но знает ли он, подозревает ли?

Сила переполняет меня, жжёт кончики пальцев и просится на свободу. Сейчас я могла бы убить его одним усилием мысли.

Я вижу насквозь его тело: сильные мышцы, прочные сухожилия, пульсирующие артерии, распахивающиеся лёгкие. Я вижу мощное сердце, что бьётся всё быстрее и быстрее.

Я могла бы его вырвать одной рукой и сжать так, чтобы кровь брызнула во все стороны. Оно бы ещё несколько секунд билось в моей ладони, отдавая живительную силу.

Я могла бы сломать каждую кость в его теле, раскрошить в прах и заставить ползать червём.

Я могла бы сделать с ним абсолютно всё.

Я могла бы…

Осознание этого заставляет меня стонать от наслаждения.

Но сейчас нельзя его убивать. Только что он был в потоке, и в нём так много жизни, что мне придётся потратить почти всю магию. Тогда я не смогу высвободиться из цепей. Что будут делать стражники, когда найдут меня на цепи рядом с мёртвым телом хозяина? Нетрудно догадаться.

Говорят, некоторые лучники умеют выпускать стрелу за стрелой, не доводя до смерти, и лишь последняя в колчане стрела несёт освобождение от мук.

Нет, сейчас никак.

А ведь он чувствует опасность, что исходит от меня. Но она лишь заставляет его быть ещё жёстче и осторожнее. Прижимает мои руки к причалу, не давая шанса вцепиться. Если захочу – он не удержит меня по-настоящему, но я позволяю ему думать, будто он сильнее.

Вздрогнув в последнем рывке страсти, он валится рядом, выдыхая… но вскоре вспоминает о своих целях и резко садится:

- Что ты чувствуешь?

- Ничего нового. Прибавилось сил, как обычно, - мой голос звучит совершенно искренне. – Похоже, основная магия осталась в тебе…

Эрхангер взволнованно дышит. Он так хочет иметь магические способности, что готов поверить. Я беру его руку, тяну вниз, опускаю под воду – от пальцев начинает исходить свечение. Лишь капли моей новой силы достаточно для этого мерцания, но он не понимает, что происходит. Поднимаю руку над водой и только тогда отпускаю:

- Видишь?

- Я знал! Знал! – торжествующе восклицает он. Его переполняет радость.

Он разглядывает свои руки, в его голове зарождаются планы использования новых сил. Столько мыслей, я их почти слышу. Рушатся башни Шильона, савойские земли подчиняются Эрхангеру. Он уже видит победу и не обращает на меня внимания…

Сейчас!!!

Я мчусь к небу со всей быстротой, на которую способна, пытаясь рывком освободиться. Луна бросается навстречу, зовя к себе. Миг – и я буду свободна!..

Нет!.. Что случилось???

Чуть не переломив хребет, железный пояс останавливает меня. Не глядя, я бросаю вниз, вдоль цепи заклятие разрыва. Ещё бросок…

Цепь по-прежнему цела. Как такое возможно? Звенья должны были рассыпаться в прах, но они даже не разгибаются.

Я бьюсь, как птица в силке, но не могу освободиться.

Сила стремительно уходит, а цепь всё такая же тяжёлая и тянет меня вниз.

Нет, нет, почему же… Ещё рывок – всё бесполезно.

Я с трудом держусь в воздухе, тяжесть железной цепи пересиливает меня.

- Огненное дерево, - голос Эрхангера спокоен, но я знаю, что вот-вот зазвучит гнев. Он уже раскрыл обман. – В  железе зола огненного дерева.

Огненное дерево делает металл неуязвимым для магии, более того – мои силы стремительно утекают по цепи вниз, возвращаясь в бурлящую озёрную воду. Как он догадался, как нашёл? Редкий, очень редкий ингредиент. По стоимости эта цепь дороже такой же золотой. Теперь я поняла смысл шутки про ожерелье.