Я начала придумывать миллионы отговорок, избегать его, врать. И постоянное это внутреннее напряжение выливалось в частые споры и обиды. 

И звезды сошлись вместе в один день. Его спокойствию пришел конец. А ко мне пришла задержка. Уже неделю. 

И, если бы не было Миши, то я бы скорее всего сказала Ване о своей беременности и дальше жила бы так, как было распланировано. Но девять месяцев в мыслях проносятся мгновенно и я вижу лицо Вани, когда ему вдруг приносят ребенка, не имеющего никаких общих черт с азиатской расой.  

Тот день стал решающим. Месячное воздержание давало о себе знать и, когда у меня в очередной раз “болела голова”, он хотел взять меня силой, я не могла отбиться и остановить его. Он не хотел ничего слушать. Я на узнавала в нем человека, с которым жила. Когда же он зажал мне руки одной рукой, а второй уже рвал белье. Из меня вырвалась одна единственная фраза, которая разрушило все. 

Я тебе изменила. 

Это его остановило. Но я подумать не могла, что  он способен на такое. В ответ я получила пощечину. Яростью своей готов был убить меня. И в том момент мне действительно было страшно за свою жизнь. Было больно. Как заламывал руки и сжимал челюсти, заставляя забрать слова назад. Сказать, что это неправда.

Даже если я окажусь беременной и это будет его ребенок, он точно никогда не станет ему отцом. Так я решила тогда. Мне понадобилось пара недель, чтобы закончить все дела там и принять решение вернуться в Россию. Из который я больше не собиралась уезжать. 

Я действительно оказалась беременной, это показал тест. И даже указал приблизительный срок. Под который попадали оба парня. 

Я не привыкла оставаться вот так одной и бороться за свою жизнь. Раньше папа решал мои проблемы, поэтому мне было удобно делать так, как он говорил. Сейчас же все менялось. Я предчувствовала, что папа так просто не простит мне эту ситуацию. 

4. 4. Лера

Папа бы ни за что не дал мне эти три дня, но из-за проблем с казино, ему пришлось уехать в командировку. Он так и не позвонил мне, и я искренне надеялась, что это просто из-за  дикой занятости. 

Зато, когда все-таки услышала его голос в трубке, и его холодное:”Лер, заедь сегодня”, поняла, что момент истины настал. 

Спустя несколько часов я обнимаю маму и натягиваю улыбку. Я думаю только о хорошем, пусть папа предложит мне что угодно тут, в России,  я соглашусь. Пойду работать, лишусь карманных денег, но не вернусь в страну, где я лишняя по определению. 

Мама суетится вокруг меня и не знает, чем может помочь. 

- Мам, сделаешь мне чая своего успокоительного, - помогаю я ей, - а я пойду сразу к папе. Не будем откладывать казнь, - усмехаюсь сама и разряжаю обстановку шуткой. - Ну на самом деле, он же не четвертует меня?

Мама улыбается уже веселее, заряжаясь моим настроем. 

Еще в детстве мне казалось, что ступенек на второй этаж так много, что я предпочла жить на первом этаже, чтобы заземлиться. Теперь же мне кажется, что лестница слишком короткая. 

Я заношу кулак и, еще раз выдохнув, стучу несколько раз и, не дожидаясь ответа, захожу. 

- Пап, привет, - я улыбаюсь ему, стараясь искреннее и не натянуто, делаю несколько шагов в его сторону и, наклонившись, оставляю поцелуй на щеке. Он пахнет силой и уверенностью. А еще  своей любовью ко мне. 

- Привет, дочь, садись, - он отвечает быстро, не глядя в глаза. 

Я залезаю на диван у стены с ногами и жду ,когда он что-то допечатает.  По его морщинке мужду бровей пытаюсь понять, как у него дела и что случилось? Может, я бы смогла чем-то помочь?