— Это ты про Аню? — с усмешкой приподнял светлую бровь он. — Так она совсем не нищая. У нее обычная семья со среднестатистическим доходом. Магазинчик приносит прибыль.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю! Она не нашего круга! И ею никогда не станет!

Павел отхлебнул чай из красивой фарфоровой кружки и поморщился – тот оказался слишком горячим.

Впрочем, если бы мама хоть раз в жизни проявила к нему другие чувства, кроме раздражения и необоснованных придирок, он бы успокоил ее, сообщив, что с Аней уже все в прошлом. Но его опыт старшего, вечно во всем виноватого сына показывал совершенно обратное. И утешать мать совсем не хотелось.

— Если я решу, что Аня будет моей невестой, тебе придется смириться.

— Маша Кузнецова – вот кто тебе нужен, а не эта певица из второсортного ресторана!

— Мама, Маша никогда не вызывала у меня никаких чувств! Ее тощие, анорексичные бедра и жидкие, вытравленные в блонд волосы убивают все желания на корню! Ты никогда не получишь внуков, если вздумаешь заставить меня посвататься к Маше! Мое мужское достоинство не сможет подняться даже на половину при виде ее обнаженного тощего зада! Да и она вряд ли сможет выносить ребенка!

— Ты говоришь о Маше, как о какой-то племенной кобыле! — взвизгнула Маргарита.

— А разве можно рассматривать предлагаемых тобой особей с другой точки зрения? — он победно улыбался. Его цинизм достиг своей цели: мамочка взорвалась.

Поль и Эдик старательно прятали лица, но их губы дрожали от едва сдерживаемого предательского смешка, готового сорваться с губ в любую минуту.

В айфоне, лежащем на столе перед Павлом, щелкнуло сообщение. Он покосился на экран. Не поверил своим глазам. Удивленно присмотрелся к адресату еще раз.

«Прости меня, я была не права…» — начиналось сообщение.

Настроение мгновенно взлетело вверх. Надо же… У Золушки, оказывается, заиграла совесть? Павел знал, мать не любит, когда ее сыновья пользуются сотовой связью за столом. Но любопытство пересилило опасение вызвать на себя новую волну ее негодования, и он нажал на сообщение, желая прочесть его до конца.

Ах, ей было обидно, что он ее дразнил? А ему, значит, обидно быть не должно. Совсем.

— Ты ничем не отличаешься от своего проклятого отца! – шикнула мать и, гордо поднявшись, направилась к выходу из столовой.

— Он тоже хотел жениться на певичке из ресторана? — скривился ей вслед Павел.

Братья не удержались, и взорвались хохотом.

Он снова прочел сообщение. Сердце предательски ликовало. Если Аня написала ему письмо, значит, еще есть надежда.

Он ничего не ответил Ане на ее душевное излияние. «Пусть мучается чувством вины и дальше», — решил он по дороге на работу. Должна же она понести хоть какое-то наказание за свою дерзость?

Но чем ближе было окончание рабочего дня, тем сильнее ему хотелось увидеть Аню. Зарыться в ее непослушные русые волосы, вдохнуть аромат ее цветочных духов и полностью отдаться чувствам. Отправить логику ко всем чертям, и окунуться в непрактичный, наполненный волшебными ощущениями мир Анны.

«Ладно, — решил для себя Павел. — Я напишу ей ответное сообщение. И на этом конец. Мне не нужна девушка, бездумно вышвыривающая подарки в мусорный бак».

«Ты прощена», — отправил ответное сообщение он.

Аня, будто только этого и ждала. Павел даже вздрогнул – так быстро щелкнул экран айфона снова.

«Заезжай ко мне в магазинчик на кофе? Я все равно здесь сегодня совершенно одна». И приветливый, улыбающийся смайлик.

Он поморщился и потер красивый волевой подбородок. Поехать к ней в магазинчик означало снова начать отношения. Аня такая чувственная и мягкая, рядом с ней он не сможет долго вести себя холодно и цинично.