— Но это не шутка... — вновь подаёт голос девушка.

Как она представилась? Неважно! Я не куплюсь на эти невинные слезливые глазки тупой овечки. Стараюсь вложить в свой взгляд как можно больше холода и презрения, прежде чем отвернуться и уйти, гордо расправив плечи.

3. Часть 1. Глава 2

Анна

Смотрю немигающим взглядом на неизбежно удаляющуюся фигуру сестры и чувствую, как внутри разрывается тонкая нить надежды. Нет, обиды нет. Как, впрочем, и жалости к самой себе. Вся эта неприятная ситуация возникла лишь по моей глупости. Прежде чем явиться перед сестрой её же блёклой копией, нужно было позвонить и предупредить. Выяснить, что ей обо мне известно. Возможно, отцу понадобилось больше времени на подготовку.

Меня просто поставили перед фактом, что лето я проведу на море, в летнем особняке Полянских, где сейчас находится моя сестра. Был ли смысл возражать, если жить мне всё равно больше негде? Да и с сестрой очень хотелось встретиться, потому по приезде в курортный городок, я ломанулась в парк, где она любила проводить время с друзьями. Но даже мысли не допускала о том, что важный разговор мог ещё не состояться. Лидия Алексеевна, подсказавшая мне, где можно найти сестру в это время, и виду не подала, что та ничего не знает о моём существовании.

— Ты это... Не обижайся. Янка на самом деле не злая... — говорит парень, что пять минут назад отскочил от меня, как от чумы. — Сама понимать должна, тут даже я немного испугался. Вы правда сёстры?

Нехотя перевожу на него изучающий взгляд. Вроде и не подросток, но и не ровесник. Может, лет восемнадцать, если с небольшой натяжкой. Сложно оценить возраст парня под два метра высотой, не в меру худощавого из-за явно быстрого скачка роста, и чересчур смазливого. Таких, как правило, называют «сладкими мальчиками». С пухлыми ярко-розовыми губами, голубыми глазами с непростительно длинными ресницами и белыми, словно полностью лишенными пигмента, волосами, старательно уложенными назад. Крашеный, что ли?

— Если верить моей бабушке — сестры.

— У Яны нет бабушки. — Парень крайне недоверчиво сдвигает светлые брови.

— Теперь нет. Она умерла месяц назад из-за тяжёлой болезни. А ещё месяцем ранее, когда узнала, что лечение не помогает, связалась с нашим отцом и рассказала ему обо мне.

— И как же так вышло, что отец Янки о тебе ничего не знал?

Я вздыхаю. Рассказывать первому встречному парню не самую приятную историю моих родителей желания нет. Игнорирую вопрос и устало произношу:

— Слушай, я не местная. На юге первый раз в жизни, и кроме адреса коттеджа Полянских, ничего здесь больше не знаю. Виктор Васильевич… отец… обещал подъехать завтра к вечеру. А учитывая реакцию сестры на моё появление, ехать к ним у меня большого желания нет. И если ты поможешь найти недорогую ночлежку, чтобы мне не спать в машине, я смогу спокойно дождаться отца и прояснить сложившуюся ситуацию. Буду тебе безмерно благодарна.

— Да мы тут все не особо местные... — пожимает плечами парень и задумчиво чешет макушку. — Я в общаге для спортсменов живу, тебя туда вряд ли пустят. Можно, конечно, что-нибудь по объявлению поискать... Хотя, думаю, у меня найдётся вариант получше!

Вскоре я оказываюсь за рулём своей маленькой букашки, загруженной вещами до предела, а он устраивается по соседству, согнувшись в три погибели. С ростом как у него ездить в таких маленьких машинах крайне опасно. Если бы я смогла подвинуть сиденье назад, парню было бы гораздо комфортнее, но ровно за нашими креслами, во всю длину салона машины, покоился старательно утрамбованный Пашкой синтезатор.