Ноги сами несли меня, куда им захочется, пока я не пришла к скамейке, на которой сидел Леон. Подойдя к нему, я молча присела рядом. Нельзя пройти мимо родного человека, который страдает один с несчастным видом.

На миг, взглянув на меня, брат взял мою руку, и мы уставились на пруд, в котором отражались кривые деревья. Казалось, что сердца наши бьются в унисон, и мысли у Леона, как и мои, витают где-то далеко от наших родственников.

Находясь в отдалённой части академии, мы не боялись быть обнаруженными. Никто из адептов не приходил сюда во время занятий. Только такие, как мы, потерянные в непонятной ситуации, могли в столь неуютную, весеннюю погоду сидеть на улице и синхронно молчать.

— Отец практически всегда жил с нами, — неожиданно начал Леон свой рассказ. — Изредка он уезжал из Эринбурга на месяц, а потом снова возвращался.

Леон с вызовом посмотрел на меня. Так и было, как он говорил. Мы с матушкой жили отдельно, а отец в основном жил в Эринбурге, как выяснилось, с любовницей и незаконнорождённым сыном.

Вспомнились материны наставления, когда она советовала смотреть сквозь пальцы на измены Райли. Выходит, она так и делала всю свою семейную жизнь. Интересно, сделало ли это её счастливой?

Я кивнула брату, показывая, что готова его выслушать.

— Я никогда не задумывался над тем, почему у нас с отцом разные фамилии. Он водил меня к себе на работу во дворец, и обещал, что когда-то я смогу занять его место. Показывал мне, как устроено министерство магии и объяснял, откуда в Эринбурге берётся свет в домах и горячая вода.

Леон, отпустив меня, потёр своё лицо.

— Когда мне исполнилось пятнадцать лет, — продолжил он. — Я пошёл учиться в школу для магов. Там мне популярно объяснили, что я являюсь бастардом первого министра. Ты не представляешь, как глупо я себя чувствовал. Как можно было обманываться столько лет и ничего не понимать?

Леон встал со скамейки и подошёл к пруду, затем обернувшись, с решимостью сказал:

— Я сбежал в Негию, поступил в академию и планировал больше никогда не встречаться с отцом. Только я почувствовал себя в безопасности, как появилась ты.

Мне стало понятно, почему Леон так вёл себя при встрече со мной. Он понял, что ему не спрятаться от семейства Леман.

— Я думал, что ты такая же лживая и циничная, как он. Не хотел иметь с тобой ничего общего. Но немного понаблюдав, я понял, что ты не такая. Прости меня, что вёл себя, как мальчишка.

Посмотрев на меня с болью в глазах, Леон заставил моё сердце вздрогнуть от одиночества, которое я увидела. Горло моё перехватило от избытка чувств.

— Я так рада, что у меня такой хороший брат. Наша встреча – величайшее благословение для меня, — ответила я от всего сердца.

— Ты не обижаешься на меня? — с надеждой спросил зельевар.

— Леон, как я могу на тебя обижаться. Ты заботился обо мне и помогал во всём.

Захотелось обнять своего родственника. Никогда у меня не возникало такого желания ни с отцом, ни с матерью, но смотря в счастливые глаза брата, я не смогла удержаться и, встав со скамейки, бросилась ему на шею.

Леон, всхлипнув, крепко прижал меня к себе.

— Ева, обещаю, что всегда буду оберегать тебя.

— Я тебя тоже.

Меня окутывало тепло и спокойствие. Наконец-то я нашла близкого человека. Только с бабушкой я испытывала такие чувства. Слёзы закапали из моих глаз, смывая из души горечь последних дней, проведённых дома. Теперь у меня есть родная душа.

— Что здесь происходит?! — послышался возмущённый голос куратора, который непонятно как оказался возле нас.