- Я хотел перед вами извиниться. Надеюсь, моя помощь будет принята в этом качестве.

На сомнения оставалось мало времени. Мой малыш в больнице и, не пойми что, там вообще произошло, отчего становилось плохо уже мне самой.

Подошла к задней двери и словила непонимающий взгляд мужчины.

- Я не сяду с вами спереди.

- Ладно, - ответил и открыл машину брелоком.

- Районная ЦРБ в Комсомольском районе.

Он только кивнул и резко вырулил.

Недолго мы ехали молча, а я все это время молилась Богу, чтобы там не было ничего опасного, угрожающего жизни моего ребенка.

А еще я злилась. На себя, администратора и… Посмотрела на водителя, поняв, что и на него должна по большей части злиться.

- Это все вы… - слетело с губ неосознанно.

- Что простите?

- Вы… Позвонили и сказали, чтобы я приехала, обед привезла. Если бы не вы, я была бы уже дома с сыном, а не летела в больницу.

- Это стечение обстоятельств.

- Но вы на них повлияли собственноручно. Потому что посчитали, что имеете на это право.

- Послушайте, я, конечно, виновен, но только если косвенно. Так иногда бывает, понимаете?

- Не понимаю, - отвернулась и стала разглядывать пробегающие за окном улицы, которые казались сухими и безликими.

Мое сердце колотилось как бешеное, а я терялась в догадках. Что она могла ему сделать? Неужели настолько сильно этот маленький и невинный ребенок ее раздражает. Но почему? За что? Если он ни в чем невиновен. Если за него все решения принимала я.

Как только мужчина остановил машину на парковке, я сразу сорвалась и побежала к больнице.

Миновав приемное отделение, я поторопилась к палате и наткнулась на маму.

- Что ты сделала? Что? – я почти кричала и была готова впервые драться с собственной матерью.

- Я… я просто… - она заикалась, потому я знала наверняка – она виновна. – Просто кормила его, а он баловался.

- Как ты могла? Как ты… Я готова… я не знаю, что готова сделать с тобой, мама. Ты сделала это намеренно.

- С ума сошла? Сесть в тюрьму из-за этого выродка?

- Заткнись лучше. Я, итак, еле держу себя в руках, - сжала кулаки и одернула руки вниз, стиснув до боли челюсти.

- Тогда смотри за своим сыном сама. Я уже устала от его крика. Только есть садимся, так он орать начинает.

И тут я понимаю окончательно, как все было.

- Ты что, начала кормить, не успокоив его? Из ума выжила? Боже… Да что ты творишь.

Но она не ответила, потому что я была снова права. Такое не укладывается в голове. Я просто потерянная стою и не верю. Как она могла так поступить.

С презрением я смотрела на нее встав подальше и ждала врача. А когда та вышла, тут же подошла к ней.

- Я так понимаю, вы Александра Гринёва?

- Да, я мама Гордея. Прошу, скажите, что с ним?

- Что ж, ребенок подавился во время еды, большой порцией. Пюре попало в дыхательные пути и все могло закончиться плачевно, мамочка, - последнее слово она произнесла тоном, который мне не понравился однозначно. - Такое, конечно, не очень часто случается, но бывает. Да так чтобы до больницы дело доходило. Вы оставили ребенка с вашей матерью?

- Да, к чему ваш вопрос? – тут же напряглась.

- Я стала свидетелем вашего разговора, как и половина отделения детского. И теперь переживаю за жизнь малыша. Если он живет в опасных условиях, то я непременно вызываю органы опеки, чтобы они взяли под контроль вашу семью.

- Стойте, но это же абсурд какой-то.

- К сожалению, нет, это не абсурд. Я не могу отпустить ребенка, чтобы в следующий раз он снова попал в больницу уже с какими-то другими увечьями.

В голове начался какой-то перезвон колокольный. Он бил так сильно по нервам, что, казалось, я сейчас с ума сойду.