Ничего себе! Еще и с гадюкой меня сравнил, хвостатый подлюга. И я, как безмолвная скотина, должна терпеть унижения, не имея возможности дать своему хозяину пинка. Ну что за глупый мир, где все наоборот и люди зверям прислуживают!

– Не могу я вас чесать, и точка. Спишите все на врожденное психическое заболевание, на что хотите, только перестаньте надо мной издеваться!

– Любая болезнь нуждается в лечении, – кот встал и поднял хвост, шевеля самым его кончиком. – Хор-рошая микстура часто бывает горькой. Но тебе я предлагаю всего лишь сладкие витамины. Мягкое полезное др-раже для маленьких детей.

– Нет! Для меня это яд! Нож в сердце.

– Страшнее сожжения драконьим пламенем? – мне показалось, или на самом деле Герцог Мяу зловеще усмехнулся. – Казни для непокор-рных иномирных слуг.

– Вы смогли меня убедить, – я почувствовала, что дальше нельзя отпираться. Чего стоит глупому коту привести свою угрозу в действие? – Постараюсь не умереть на месте от сердечного приступа.

Очень медленно и крайне осторожно я наклонилась и самыми кончиками пальцев прикоснулась к спине подошедшего ближе Герцога Мяу. Меня словно током ударило, будто я тронула не белые шерстинки, а оголенные проводки. Отдернула руку, сдержав истеричные вопли.

– Смелее, Мир-ра, – подбодрил невозмутимо застывший на месте кот. – У тебя хор-рошо получается бор-роться с надуманными страхами. Лекарство от твоей фобии совсем не горькое и не опасное.

– Я попробую еще раз, – пролепетала я дрожащим голосом и снова протянула руку к своему пушистому господину.

На этот раз она тряслась, как у старого заядлого пьянчужки. Зубы мне пришлось стиснуть, чтобы не выбивали барабанную дробь. Желая лишь одного, чтобы пытка закончилась как можно скорее, я взялась за кошачью спину всей пятерней и провела по ней от холки до хвоста, еле перебирая дрожащими пальцами. Мягкий шелковистый мех щекотал мою кожу. В тот момент я испытывала жесточайший стыд за свое настолько низкое падение, потерю человеческого достоинства, отличающего высшее существо на планете Земля от прочей живности.

Но, как бы мерзко и противно ни было моему эго, за годы заботливо выращенному до размеров Годзиллы, я просто не могла не признать, что прикасаться к домашнему зверю оказалось приятнее, чем к искусственной шубе или зимней юбке из шероховатой ткани с мелкими ворсинками. Так вот, оказывается, за какие ощущения люди готовы продаться в рабство мяукающим и лающим ходячим шубам, согласны исполнять все их прихоти, прощать разгрызанные туфли с ободранными шторами. На мой взгляд, прикосновения к теплой мохнатой шкуре не стоили всех этих жертв. Мне просто было некуда деваться, ведь я, в отличие от хозяев, обожающих своих питомцев, находилась у кота не в добровольном, а в самом настоящем, агрессивно-принудительном рабстве, напоминающем тюремную каторгу.

Мирослава Скоробогатова, генеральный директор УК Тараканово, собственными ручками гладит кота. Да кому сказать из хоть немного знающих меня людей, они ведь ни за что на свете не поверят. Кто-то разразится диким хохотом, приговаривая, не смешите мои тапочки. Кто-то скажет, что раки дружною толпою совершили восхождение на гору Эверест и залились там веселым свистом. А кто-то банально покрутит пальцем у виска. Но ясно мне одно, размещение такого видеоролика в соцсетях вызвало бы настоящий фурор. Жаль, смартфон я посеяла где-то в сугробах на обочине шоссе, а в этом старомодном мире и в помине не было даже нормальных фотоаппаратов и видеокамер, что говорить о современных гаджетах.