Маша оглянулась по сторонам. В углу возле книжного шкафа стоял небольшой диван. Она уже собралась подойти к нему, как застыла на полушаге. Мотнув головой, девушка развернулась и направилась к Уильямсу.

“У ног”, — тоскливо подумала Маша. Нижние и рабы всегда сидят у ног хозяина.

Обойдя стол, девушка совсем не удивилась, увидев возле кресла, в котором сидел Сэм, небольшую подушку. Не глядя на него, Мария аккуратно опустилась на колени, потупила голову и ждала своего Хозяина.

Сэм мог оставить бумаги на потом и сразу перейти к “обучению”, но его внутренний доминант захотел устроить очередную проверку. Мария справилась на ура, чему он мысленно порадовался. Постоянные наказания выматывают и осложняют жизнь как верхнему, так и нижнему. Девушка молча села у его ног и тихо ждала.

Пока Мария копошилась на кухне, Сэм думал. Думал, как вести себя с этой непутевой рабыней. Он бы мог постоянно ее наказывать, но опять-таки это будет накладно в первую очередь для него. Да и не хотел Уильямс этого. После его небольшой шалости с пальцами Сэм больше хотел слышать ее рваное дыхание, мольбы не останавливаться и разрешить кончить.

“Хм, а это будет интересно”, — довольно усмехнулся мужчина, до конца продумав план на следующие три месяца.

— Посмотри на меня, — обратился он к уже сонной Марии. Девушка пыталась сдержать зевоту, но один раз все же тихо зевнула. Услышав холодный голос Хозяина, Маша сразу подняла взгляд вверх.

От загадочной усмешки Сэма кожа покрылась до ужаса огромными мурашками. Выпрямив спину, Маша с замиранием сердца ожидала указаний.

— Как синяки?

— Болят, — призналась Мария.

— Пройдут, — сухо ответил Сэм. — Повернись ко мне всем телом. Руки сюда. — Похлопав себя по ногам чуть выше колена, он откинулся на спинку кресла, не сводя глаз с Марии. — Боишься? — неожиданно спросил Уильямс.

— Н-немного, — запнулась Маша. Девушка попыталась отвести взгляд, но крепкие пальцы удержали ее за подбородок и вернули в первоначальное положение.

— На меня, — с напором повторил Сэм.

— Простите, Хозяин, — попыталась ретироваться Мария. Облизав пересохшие губы, она больше не дергалась.

Их урок прошел для Маши как в тумане. Не переставая трястись, как испуганный кролик, она делала все, что говорил Сэм. Плавно гладила его ноги. Аккуратно расстегнула штаны и оттягивала резинку боксеров. Залилась краской, увидев огромный член, и чуть не упала в обморок, впервые прикоснувшись к нему рукой.

Маша завороженно рассматривала достоинство Уильямса. Уже довольно твердый, жилистый, с выпирающими венками. Громко сглотнув, она старалась не обращать внимания на покалывание внизу живота и невыносимую пустоту между ног. Затаив дыхание, девушка вздрогнула, представляя его в себе. Волна возбуждения пробила каждый позвонок от этой мысли.

“Ты больная”, — корила себя Маша.

— Мария, дыши, — насмешливо сказал Сэм, поглаживая ее скулу.

Несмотря на его тон и всю абсурдность ситуации Маша немного успокоилась и действительно начала дышать чаще. И опять она не понимала реакцию своего тела и мозга в целом. Отвращения нет. Злости нет. Страх неизвестности и боязнь разочаровать — вот что не покидало ее мысли весь процесс.

— Умница, — тяжело выдохнул Уильямс, когда ее пухлые губки сомкнулись на багровой головке. Волна наслаждения оказалась настолько велика, что Сэм еле сдерживался. Сжав кулаки до белых костяшек, он кинул все силы на самоконтроль, ведь желание намотать ее темные волосы на кулак и начать насаживать до упора было слишком велико.

“Не сегодня. Пусть привыкнет”, — успокаивал себя мужчина, наблюдая за старательной ученицей.