Уволившись с работы из-за беременности, она стала зарабатывать на жизнь шитьем. Так можно было оставаться дома и присматривать за сыном. Ей хватило предусмотрительности пять лет назад купить в кредит небольшой домик в пригороде Сарри-Хиллз. Это приобретение опустошило все ее счета, зато придало чувство безопасности, надежности. Маделин была особенно рада ему теперь, когда у нее появился ребенок.

Но Сидней – не самый лучший город для одинокой женщины. Родители мисс Дюпре давно скончались, а единственный брат переехал в Западную Австралию, где нашел работу, и не слишком часто виделся с сестрой. Единственное, что у нее было в жизни, – это сын.

Когда Николасу было одиннадцать – а в это время его с каждым днем было все сложнее контролировать, – она сшила платье для сестры одной из своих постоянных клиенток, которая приехала в гости из маленького городка на северном побережье. Из Роки-Крик.

– Ах, если бы только у нас в городе была такая замечательная портниха, как вы! – вздыхала женщина. – Она бы не сидела без работы, это точно.

Маделин и сама уже не раз задумывалась о том, чтобы переехать из большого города в какое-нибудь спокойное местечко, но до сих пор никак не могла решиться на такие перемены. Она родилась в Сиднее и не знала другой жизни. Но проблемы, которые у нее начались с Николасом – тот как раз связался с бандой парней, которые по ночам громили все подряд, – заставили женщину подумать еще раз.

Убедившись, что в Роки-Крик она сможет купить себе дом всего лишь за половину стоимости ее здешнего жилья, Маделин решилась рискнуть и уехала из Сиднея.

Николас был в ярости. Он был типичным городским мальчиком, и ему не хотелось торчать где-то на окраинах страны. Ник не желал ходить в школу, где будет учиться от силы шестьдесят человек. Он жаловался, капризничал, скандалил – но все напрасно.

Это продолжалось до тех пор, пока в его жизни не появились миссис Джонсон и пианино.

Учительница музыки была старой девой и не имела детей. Она жила в небольшом коттедже неподалеку от того дома, который купила Маделин, зарабатывала на жизнь тем, что давала частные уроки музыки, и, по слухам, когда-то была известной пианисткой. Очевидно, вмешалась судьба – окно комнаты, где она обычно играла, находилось как раз напротив спальни Николаса. Он не мог не слышать музыку.

Мальчик наслаждался звуками пианино. Однажды – Нику едва исполнилось двенадцать – он не сумел противостоять притяжению музыки и спросил мать, нельзя ли ему учиться играть на пианино.

Несмотря на нехватку средств, обрадованная Маделин Дюпре быстро договорилась обо всем с миссис Джонсон. Та согласилась учить Николаса бесплатно, если портниха пообещает ей сшить новое платье, когда понадобится. Что до покупки пианино – миссис Джонсон разрешила мальчику заниматься у нее дома, когда никто не играл. Осознав, что ей в руки свалился настоящий бриллиант, учительница даже дала ему ключ от входной двери, чтобы Ник мог заниматься по вечерам, пока она играет в бридж.

Вскоре Николас все свое свободное время проводил за пианино. Он забросил свои домашние задания в школе, зато преуспел в музыке. В пятнадцать лет Ник уже окончил семь классов с отличием, а в семнадцать получил свой первый диплом. В выпускном классе Николас выиграл стипендию в Сиднейскую консерваторию.

Миссис Джонсон очень гордилась своим учеником – как и его мать. Но всем остальным в Роки-Крик до этого не было ровно никакого дела. Почему? Потому что Ник был изгоем, чужаком.

Серина была единственной девушкой, с которой он разговаривал.