И я поняла: не смогу, просто не смогу его выдать, и все тут.

— Не отдам.

Упрямо мотнула головой, отступила и накрыла малыша ладонью, прижимая к себе.

Эльфы шагнули вперед, слаженно так, угрожающе. Мелкий еще раз пискнул, где-то там, под моей рукой, а мне внезапно захотелось истерически рассмеяться — от абсурдности ситуации. Утро еще не закончилось, а я уже успела нажить себе трех врагов. И каких!

Почувствуй себя д’Артаньяном, называется. Тот тоже, помнится, в первый же день умудрился нарваться на три дуэли.

Сейчас очередные высокородные, в отместку, понаставят на мне свои печати, и окажусь я с ног до головы в татуировках. Останется только выйти на площадь перед центральным входом в академию и кричать в рупор:

— Кому я тут должна? Всем прощаю. Не хотите? Тогда в шеренгу по одному становись! Не толпитесь, соблюдайте безопасную социальную дистанцию, мойте руки перед… гм… ну, это, пожалуй, пропустим. В общем, в очередь, уважаемые господа, в очередь…

Эльфы сделали еще один шаг.

Стрекозел чуть слышно заскулил, завозился и намертво впечатался в тело, собираясь, похоже, во мне и раствориться.

Я, мысленно проклиная все на свете, набрала в грудь воздуха... Но сказать ничего не успела.

Запястье снова полоснуло холодом, и в воздухе возникло серебристое облачко — красивое, пушистое, совершенно безобидное на вид. По крайней мере, мне так казалось. А вот у перворожденных имелось на этот счет совершенно иное мнение.

Они побледнели и резко остановились, словно споткнулись на ровном месте. Затем переглянулись, коротко поклонились — причем, непонятно кому: то ли мне, то ли облаку, а может, вообще татуировке — и, развернувшись, молча скрылись за дверью, ведущей с галереи в учебный корпус.

Облако с легким хлопком исчезло. Стрекозел молнией выметнулся из-под плаща, радостно выкрикнул что-то, подозрительно напоминавшее задорное «ура», и унесся прочь, скрывшись за снежной пеленой снаружи. Даже не позволил себя как следует рассмотреть.

А я осталась одна. Нет, с татуировкой. И с вопросом.

Эта печать… она что, меня еще и охраняет?

Дальше я двигалась уже с некоторой опаской — просто не представляла, чего еще ожидать. Но, видимо, судьба исчерпала лимит приготовленных на утро гадостей, а может, затаилась, готовя что-то особенно пакостное. Так или иначе, до аудитории я добралась быстро и без происшествий.

Свернула в учебный корпус, бодрой ланью проскакала по совершенно пустому коридору, открыла высокую резную дверь, скользнула внутрь и настороженно огляделась.

Так...

Сэм, Алекс, Полли, мэтр Канаги — ведущий преподаватель академии и по совместительству куратор нашей группы… В общем, все свои, ни одного постороннего, а главное — никаких эльфов, глаза б мои их не видели. Вернее, пусть видят — в принципе, я не против, — но на расстоянии. На очень большом расстоянии.

— Гхм... — раздалось от преподавательского стола.

Я, опомнившись, смущенно откашлялась и выпалила скороговоркой:

— Разрешите войти?

— Уже вошли, если мне не изменяет зрение, — прозвучало в ответ суровое.

Магистр Имарт Канаги, сухопарый мужчина неопределенного возраста с тонким крючковатым носом и собранными в куцый хвостик темными волосами, шагнул ко мне, придирчиво осмотрел с головы до ног и все тем же неласковым тоном констатировал очевидное:

— Вы опоздали, Валерия.

— Простите, мэтр, — покаялась я. — Так получилось… Марру тяжело адаптироваться, он пока не привык, поэтому…

— Да, мне сказали, что у вас проблемы с фамильяром, — нетерпеливо перебил Нелен. — Это вас, конечно, извиняет. Но опаздывать в такой день, перед самой церемонией выбора — верх легкомыслия.