Мне, наконец, посчастливилось побывать у Давыдовых дома, хотя с его мамой я уже была ранее знакома, во время приемов на которых сопровождала Колю. То, что я увидела, находясь на семейном ужине, повергло меня в шок и окончательно разбило розовые стекла, сквозь которые я смотрела на Николая. Ирину Дмитриевну стало по-женски очень жаль. Если до этого я считала, что она скромная женщина и просто стесняется большого количества народа на приеме, то в доме Давыдовых я поняла, насколько мама Николая несчастна. Борис Игоревич ни то, что шагу без его указки не давал сделать, он рта ей не позволял открыть. Удивительно, что дышала Ирина Дмитриевна без контроля мужа, оставалось только заставить ее делать определенное количество вдохов и выдохов в минуту. С ужасом осознав, что Коля точная копия своего отца, и меня ждет такая же судьба, если я останусь с ним, приняла решение разорвать отношения с ним. Глядя на то, как они оба помыкают Ириной Дмитриевной, боролась с желанием вмешаться, защитить ее. Набравшись терпения, предпочла помалкивать. Раз мама Николая терпит подобное к себе отношение, ее все устраивает, а кто я такая, чтобы лезть в их семью.

Расстаться с Николаем в один миг не могла, я все еще работала в их компании. Разрыв отношений обязательно приведет к моему увольнению, это в лучшем случае, а в худшем пострадает моя репутация и зацепит папу. Эти двое меня так просто не отпустят, отомстят по полной. Решила выждать время, пока не придумаю, как выйти из ситуации с наименьшими потерями.

Родители быстро заметили мое подавленное состояние и сами все поняли. Папе не раз поступали предложения работать в солидных компаниях, так же его неоднократно приглашали работать за границей, но он отказывался. Папа был не только патриотом, но и не желал, чтобы в его работу кто-то вмешивался, командовал им.

Приняв решение, что дочку надо срочно спасать, папа согласился на предложение, поступившее от германской архитектурной компании, с условием, что дочь будет работать вместе с ним. Они естественно согласились. Мне об этом маленьком нюансе не сообщили, давая возможность сделать выбор самостоятельно. В один из вечеров, сидя за ужином, папа с мамой сообщили, что через две недели улетают в Германию с постоянным проживанием там. Сказали, примут любое мое решение… Я могу полететь с ними и продолжить свою карьеру рядом с папой или оставаться на родине, в этой самой квартире.

Сначала новость шокировала, но когда я пришла в себя, спустя несколько минут, то радость затопила меня изнутри по самые уши. Не скрывая своих эмоций, я согласилась улететь вместе с ними. Переезд в другую страну был отличным решением всех моих проблем.

Стала вместе с родителями готовиться к отъезду, при скрывая эту тайну от всех. Спустя две недели все документы были готовы, вещи отправлены в Штутгарт, до отлета оставались последние денечки. Под разными предлогами, все время подготовки к новой жизни в другой стране, я старалась избегать общения с Николаем. Он все больше раздражал меня, вызывал отвращение. Мне было обидно за себя, за Ирину Константиновну, за своих коллег женского пола и за всех женщин в целом. Чем больше я подмечала моментов в работе и поведении Николая и его отца, лютых женоненавистников, тем скорее хотелось улететь подальше от них. Нет, не сбежать, я их не боялась, именно уехать. Мне было неприятно находится с ними рядом, держалась из последних сил. Так продолжалось до дня расставания.

Мерзкий поступок Николая и его отца, мгновенно передвинул мою личную планку с неприязни, до лютой ненависти к двум особям мужского пола.