- Пообещай, что не будешь делать глупости, - чуть повышая голос, чтобы перекрыть гул вокруг, просит папа, когда мы останавливаемся у регистрационной стойки.

- Пап, какие глупости? - демонстративно закатываю глаза и вздыхаю. – Я уезжаю всего на десять дней. Успокойся, пожалуйста.

- Для того, чтобы наделать глупостей, достаточно и суток, - нравоучительно заявляет он. - Саша твой уже в Сочи?

- Да, встретит меня в аэропорту, - рапортую я. - Лена Старикова с парнем тоже в пути - едут на машине из Ростова. Все соберемся в отеле к ужину.

- Хорошо. Будь осторожна, Мирослава, - произносит папа, крепко обнимая меня. - Звони в любое время.

- Ладно тебе, пап, - произношу тихо. - Не волнуйся за меня. Ты маму береги. Она что-то чересчур деятельная стала, а ей покой нужен.

Папа согласно кивает. Мы вместе идем к зоне досмотра и там прощаемся. И я вдруг чувствую тревогу, которой не могу найти объяснение. Отгоняю ее прочь, еще раз обнимаю отца и уже не оборачиваясь бодро шагаю на предполетный чекин.

2. 2

- Девушка, мы готовимся к посадке, - слышу сквозь дрему. - Пожалуйста, приведите спинку кресла в вертикальное положение.

Открываю глаза и в первый момент даже не понимаю, где нахожусь. В ушах гудит, горло пересохло. Пока кусочки реальности складываются воедино, механически выпрямляюсь в кресле и поднимаю спинку. Молоденькая стюардесса с профессиональной улыбкой забирает у меня плед и идет дальше по проходу. В этот же момент монотонный голос командира объявляет о том, что самолет приступил к снижению. Загорается табло «Пристегните ремни», а я глазею в окно на бескрайнюю синеву моря в золотистых лучах заходящего солнца.

Через некоторое время на горизонте появляется кромка берега, а спустя буквально две минуты шасси самолета ударяется о бетонку, турбины ревут, пассажиры хлопают в ладоши, пилоты благодарят за то, что мы воспользовались их авиалиниями.

С удивлением думаю о том, что двухчасовой полет прошел для меня как одно мгновение - даже не ожидала, что отключусь сразу, как только окажусь в воздухе. Видимо, напряжение последних дней зачетной недели, помноженное на нервозность, вызванную предстоящей поездкой, дали о себе знать.

Пока пассажиры толпятся в проходе, достаю из рюкзака телефон и перевожу его в активный режим. Не могу сдержать улыбку, когда на экране появляется первое сообщение.

«Малыш, жду тебя».

Сердце сладко екает, и хочется петь.

Мои каникулы действительно начались.

Из самолета выхожу одной из первых и по железному рукаву топаю в аэропорт. В ожидании своего чемодана звоню маме, чтобы сообщить, что добралась, а потом нетерпеливо брожу вокруг багажной ленты. Знаю, что там за стеной в жалком десятке метров стоит мой Сашка, поэтому ожидание, даже короткое, воспринимаю как наглое вмешательство вселенной в свою личную жизнь.

Наконец, лента приходит в движение. Едва завидев яркий чехол своего двадцатикилограммового Samsonite, подбегаю и хватаю его с ловкостью, которой позавидует продвинутый культурист. Предстоящая встреча меня окрыляет, так что несусь прочь из багажного отделения к раздвижной двери с надписью Выход в город, даже не замечая тянущий меня к земле вес. Жадно озираюсь по сторонам в поисках знакомой фигуры и замираю, когда мой взгляд упирается в теплое золото глаз моего парня.

Перестаю контролировать улыбку на лице и мчусь прямо в распахнутые объятия Сашки. Балласт в виде чемодана сбрасываю где-то на полпути и в следующий миг повисаю на высокой мускулистой фигуре бойфренда, утыкаясь носом в его шею и с наслаждением вдыхая знакомый запах. Сашка пахнет мускусом и свежестью. Домом и теплом. И дружбой. И радостью. И, наверное, любовью.