Сашка улыбается.

- Ты ужасно странная сегодня, - замечает он. – Но давай погуляем.

Он подзывает официанта и расплачивается за ужин.

- Я схожу в номер за верхней одеждой, - говорит он, поднимаясь с кресла. - Подождешь меня в холле?

Я согласно киваю.

Сашка уходит, а я еще раз обвожу глазами зал. Он абсолютно пуст. В этот момент музыкант перестает играть, видимо, убедившись, что последние гости закончили ужин. Я торопливо подхожу к нему, когда он начинает убирать ноты с рояля, и смущенно спрашиваю:

- А можно мне сыграть что-нибудь?

Пианист удивленно смотрит на меня, но, поколебавшись мгновение, отодвигает для меня стул.

В детстве я несколько лет занималась музыкой с преподавателем, который всерьез считал, что со временем я смогу построить карьеру в этом бизнесе. Но в подростковом возрасте я увлеклась рисованием, сохранив игру на фортепиано лишь в качестве хобби.

Ласково провожу кончиками пальцев по полированным клавишам, с удовлетворением отмечая благодарный отклик инструмента. Задумываюсь на секунду, перебирая в уме любимые композиции, и в конце концов останавливаюсь на сюите Генделя. Эта мелодия, спокойная и неторопливая, но с надрывом в самом финале, своим темпом идеально оттеняет противоречивые эмоции, которыми окрасился сегодняшний день. Мои пальцы сами собой скользят по клавишам, извлекая из рояля чудесные звуки, я закрываю глаза и полностью растворяюсь в музыке.

Последний аккорд повисает невысказанными словами в пронзительной тишине большого зала. Я слышу тихие аплодисменты и распахиваю глаза.

- Ну и ну, - раздается за моей спиной урчащий баритон Благова, запуская волну мурашек, которые ползут от копчика до шеи. - Ты не устаешь удивлять меня, Мирослава. Ты как матрешка: сколько бы ни вынимали фигурок, внутри оказываются все новые и новые. Сколько еще тайн ты скрываешь?

- Очень много, - отвечаю ровно, бесстрашно поднимая на него взгляд. - Но ты не раскроешь ни одну из них.

- Как жаль, - он демонстративно вздыхает. - А как же благодарность?

С этими словами он подходит ближе, останавливаясь всего в шаге от рояля. Почти физически ощущаю, как его изучающий взгляд скользит по моей фигуре, подчеркнутой тонкой тканью шелкового платья.

- Мою благодарность тебе передал в конверте портье, - говорю холодно. - Больше ты вряд ли что-то получишь от меня.

- Это можно рассматривать как вызов? - спрашивает он и слегка наклоняется ко мне. - Предупреждаю, я редко проигрываю.

По его голосу я не могу разобрать, говорит ли он серьезно или шутит. Понимаю, что нельзя допустить, чтобы он вновь втянул меня в спор, но не могу сдержать рвущийся из меня протест.

- Жаль, - язвительные слова льются из моего рта без остановки. - Возможно, тогда бы ты излечился от ложного убеждения в собственной неотразимости.

По тому, какое напряжение сковывает мое тело и участившемуся пульсу понимаю, что Благову все-таки удается вывести меня из себя. Меня бесит, что он смотрит на меня сверху вниз, и я вскакиваю со стула.

- А как насчет твоего ложного убеждения в том, что ты меня не выносишь? - мурлычет он с хищной улыбкой.

- А здесь нет лжи. Действительно не выношу.

В пустом помещении приближающиеся шаги Сашки звучат неожиданно громко. Он походит к нам, настороженно переводя взгляд с меня на моего неожиданного спутника.

- Привет, - Благов как ни в чем ни бывало протягивает руку для рукопожатия, и когда Сашка ее принимает, продолжает: - Я случайно забрел сюда ночью и уже не мог уйти, покоренный волшебной игрой на рояле.

Сашка притягивает меня к себе и обнимает за плечи. Я чувствую какое-то неуловимое изменение в атмосфере, но не могу разобрать, чем оно вызвано.