И снова, в очередной раз, захотелось завыть. Громко. Протяжно. Как будто это спасёт мое плачевное состояние.

  Хочется сбежать. Чем дальше, тем лучше. Только вот единственного близкого человека бросить не могу. И от этой мысли накрывает волной негатива еще сильнее. Еще немного, и нервы точно сдадут. Я не выдержу!

  Эх, Витя, Витя, что же ты наделал?

- Ирка, ты дома? – баба Надя забарабанила мне в дверь. – Отзовись, зараза!

- Дома! – крикнула, чтобы в покое меня оставили. – Сплю!

- Любка, дома наша свиристелка! – продолжала горланить старушенция. – А ты переживала.

   Ну, хоть кто-то за меня переживает, и то радует. Но все равно накрывает меня – я всегда хандрю после посещения брата. Два раза в месяц.

  На протяжении полугода я смотрю, как единственный близкий человек превращается в овощ. И от безысходности сердце разрывается на части.

  Витя, ну нафига ты сел за руль своего спортбайка в тот злополучный день? Неужели дурацкий спор и глупые понты, что ты круче всех, для тебя дороже жизни? И не только твоей. Я просила, рыдала, хватала за руку, но брат не послушал. Упрямый, несдержанный и слишком уж принципиальный. Особенно, когда это касается данного слова.

   Скользкая трасса, мотоцикл занесло, и вот итог. Плачевный. Страшный. Дорогущая операция, инвалидное кресло, реабилитационный центр и никаких оптимистичных прогнозов на будущее. Помимо сломанного позвоночника, еще и сильный удар головой. Мозг повреждён. Тут медицина вообще бессильна.

   В общем, полный писец. Если не сказать похлеще.

  Марк тоже постарался добить меня вчера. Знал же, гад, что я целый день с братом провожу, только все равно периодически доставал.

- Как все прошло? – спросил этот упырь по телефону.

- Как и просил, - я соврала, затаив дыхание. Иначе мне точно крышка. Марк не простит моей лжи. Не тронет, конечно же, но за ниточки начнет еще сильнее дергать.

  Как же он меня бесит! Кто бы только знал! Но от Марка зависело будущее моего брата, пришлось на поклон идти. Больше некому помочь – ни тогда, ни тем более сейчас. Я могла потерять брата, и готова была хоть черту, хоть дьяволу душу продать.

  Лишь бы спасти Виктора!

  Я очень надеялась, что Давид не появится на гонках. Ну, или Марка на трассе сделает – тут я точно бессильна. Плечиками бы пожала, в глубине души злорадствуя.

А может, случится землетрясение? Или цунами. Или еще какая стихийная хрень, которая избавит меня от гнева  Марка.

   Господи, помоги мне!

   Но чуда не произошло, как бы я не просила Боженьку заступиться.

«Ты попала, тварь!» - смс от Марка прилетело в десять вечера. Да уж, лаконично. Чувствую, завтра нарисуется. Прямо с утра пораньше.

Правда, через двадцать минут еще одно послание прилетело:

«Живи пока!»

   Я выдохнула с облегчением. Интересно, что там у них с Давидом произошло-то? Что царь сменил гнев на милость. Не иначе, как очередную пакость придумал, и от этого сегодня тошнило еще сильнее.

   Единственная светлая мысль – Давид. Его образ так и сидел в голове. Стыдно перед ним. Очень. Радует, что мы больше не встретимся.

  Хотя, чему тут радоваться-то – наоборот, хреново на душе становится. Я сбежала, соврала о своей прописке и номере телефона, практически подставила его, а он…

  Думаю, уже забыл, как меня зовут – такие, как я, ему и даром не сдались. Но все равно душу греет наша совместная ночь с Давидом. И я совсем не жалею, что переспала с ним. Хоть один настоящий мужчина побывал в моей непутевой жизни.

- Ирка, вставай! – баба Надя снова забарабанила мне в дверь. – Выходи, а то мы волнуемся.