Я идиот. Разрешил пожить дома. Оттягивал переезд и мучил обоих. Адам еще вчера позвонил мне посреди ночи и устроил выволочку. По его расчетам нас должно было накрыть в районе пяти утра, он ставил пять сотен на то, что Аня не позовет меня, если ей станет плохо. Оказался прав. Вчера я примчался сам. Сегодня мою спасительницу накрыло болью раньше.

Не задумываюсь долго, подхватываю на руки и уношу из этого места. Легкая и маленькая, почти невесомая в моих руках Аня дрожит. Едва заметно, но я чувствую. Доверчиво обнимает мою шею и что-то шепчет.

В ушах шумит, если бы ни ценная ноша, я почесал бы кулаки об этих гадов вместе с ребятами. Гостиная пропахла сигаретным дымом и пивом. Мы почти преодолеваем её, когда Аня кусает меня за плечо и возвращает в реальность.

- Он отобрал у меня подвеску. Он её продал, - шмыгает покрасневшим носом.

Одергиваю сам себя, забиваю подальше мысль, что даже в таком виде она безумно притягательна. Не сейчас. Пока Адам не осмотрит, я к ней не притронусь.

- Кто? - оборачиваюсь с Аней на руках.

Она коротко кивает на долговязого парня с короткой стрижкой в растянутых трениках и футболке с выгоревшим принтом. Михалыч, мой главный охранник, кивает. Парня за шкирку, грубо поднимают на ноги. Он явно пьян. Покачивается и смотрит на нас с отвращением. Сплевывает кровь на пол, похоже, ему выбили зуб.

Аня странно дергается в моих руках и шепчет:

- Это мой брат…

Убил бы такого брата! Стискиваю зубы. Об этом брате мы еще поговорим, и о том, почему она живет в этом притоне. Если я правильно понял железные петли изнутри её комнаты, такая пьянка тут не первый раз и Аня чувствует себя в опасности. Нам повезло, косяк ссохся и железо вырвало вместе с косяком, иначе хрен бы мы быстро справились.

- Где подвеска? Я точно знаю, она в этой квартире. Там маячок, парень. Лучше отдай сам.

- Я ничего не продавал! - внезапно начинает орать тот. - Психи ненормальные! - дергает руками и ногами. - Отпустите, я все отдам!

Михалыч смотрит на меня вопросительно и почесывает тяжелый гладко-выбритый подбородок.

- Отпусти его.

Этот глупый испуганный щенок все равно ничего не сделает, даже если принесет из комнаты вместо подвески пистолет макарова.

Через пару секунд медальон уже оттягивает мой карман.

- Допросить всех. Узнать, что тут происходит. Этого, - киваю в сторону обсоска в трениках, - допросить особо, но без членовредительства. Я с ним потом сам поболтаю о вежливости, гостеприимстве и уважении к сестре.

Сейчас же мне нужно как можно быстрее добраться до Адама…

***
 

***
Я не в состоянии просто разжать руки. Всю дорогу Аня так и сидела у меня на коленях, пряча лицо на груди. Водитель гнал по ночному городу на полной скорости, мне плевать на штрафы. Главное, как можно быстрее избавить мою спасительницу от мучений - остальное не важно.
Стряхиваю с её волос несколько капель дождя. Тот все еще барабанит по стеклам машины, не внушая мне никакого спокойствия. Ане, видимо, тоже.

- Всё будет хорошо, Аня, держись, - выдыхаю ей в волосы, когда мы въезжаем на подземную парковку медицинского центра Адама.

Это его вариант Ада в России. Брата очень веселят первые две буквы нашей фамилии, а у него еще и имени. Придурок даже зарегистрировал ООО “Ад”, про надписи на воротах и шуточки: “Добро пожаловать в Ад” - молчу.

Вот теперь и мы в Аду. Нам могут помочь только здесь.

***
- А я говорил, что нужно перевозить девчонку к себе, - холодно заявляет Адам и склоняется над лежащей на врачебной кушетке Аней.

Мой брат сейчас в образе на сто процентов. Белый халат, очки, бледное лицо, эти нелепые седые пряди падают на лоб. Снова работал всю ночь. Трудоголизм - еще одна наша общая черта.