– Отнюдь, – пожал плечами гость и, не потрудившись откинуть простынь, присел с краю прямо на неё. – Ты Алиса Леденёва, сирота при живых родителях. Сегодня тебе исполнилось восемнадцать. Случилось бы это вчера, и нам бы не посчастливилось встретиться.

– То, что ты знаешь моё имя, дату рождения и ситуацию с родителями – это ещё ничего не значит. У меня отличная память на лица. И тебя я вижу впервые, – заявила я твёрдо, но тут же вспомнила про сон. Что ж, поскольку встреча была не наяву, она не считается.

– Считается, – возразил гость. – А ещё я знаю, что у тебя болит в груди. Выпей, – он подтолкнул ко мне склянку. – Тогда больно не будет.

– Не стану я ничего пить, – толкнула склянку обратно к нему. – Уходи сейчас же. Иначе я… полицию вызову.

Угроза, конечно, была притянутой за уши. Мужчина находился ко мне так близко, что соберись я кому-то звонить, он точно успел бы отнять у меня мобильный.

– Не вызовешь, – подтвердил мои опасения гость. – Значит, подарок тебе не понравился, – вздохнул он и, подняв склянку с одеяла, подкинул в ладони, а после спрятал обратно в карман. – Ну что, готова? – спросил, занося освободившуюся правую руку перед собой.

– К чему? – мой голос дрожал и едва слушался.

– К смерти, – улыбнулся гость. – Безболезненно не выйдет, – посетовал он, – сама отказалась пить.

– Ни к чему я не готова! – закричала, хватая его за руку и отводя её в сторону. Хотя он ничего не держал в ладони, ощущение было такое, словно сама рука у него являлась оружием.

– Как и все… – кивнул он. – Но ничего не поделаешь. Твой папаша по доброте душевной повесил свой долг на тебя. Платить придётся.

– А что он был тебе должен?

– Всего ничего – свою жизнь и душу. Правда, теперь твою… – улыбнулся гость, и от его улыбки у меня в груди похолодело, а после зашлось очередным приступом боли. Я поморщилась, прижимая ладонь к сердцу. – Подходит срок, – сказал гость при виде моих мучений.

– Ничего не понимаю, – покачала я головой. – Кто ты такой? – взглянула в его янтарные глаза.

– Считай меня своим злым роком, – ответил он с ухмылкой, и я скептически подняла бровь.

– А имя у этого злого рока имеется?

Он усмехнулся и покачал головой.

– Имя у меня есть, но смертным не стоит произносить его понапрасну. Называй меня, скажем, Дэй, – он беззаботно пожал плечами, представляясь явно поддельным именем.

– Не знаю, почему ты, «скажем, Дэй», решил спросить с меня долг отца, но я отказываюсь расплачиваться вместо него, – сказала, в мыслях лихорадочно ища выход из этой жуткой ситуации. Нужно было потянуть время и, улучив момент, сбежать. Может, на улице он побоится свидетелей и не станет на меня нападать. – Разве это справедливо, отнимать у меня жизнь и душу только потому, что мой отец… – подобрать подходящий эпитет человеку, принёсшему свою дочь в жертву, у меня не получилось. Все ругательства, которые знала, казались недостаточными.

– Справедливо? – усмехнулся гость. – Разве мир когда-то отличался справедливостью? К тому же у тебя нет выбора платить или не платить.

– Ум-м, – простонала я, морщась и прижимая руку к груди. Боль становилась сильнее. Что бы со мной ни происходило, нужно было торопиться. Возможно, он уже вколол мне что-то, пока я спала. Иначе почему так болело сердце?

– Тебе уже незачем спешить, – сказал гость, в очередной раз угадывая, а может, и читая мои мысли. – Ещё несколько минут и ты умрёшь. Даже если снова отведёшь мою руку. Подходит время, – произнёс он, кивая самому себе. И столько было в его голосе спокойствия и уверенности, что я поверила. Счёт шёл на минуты.