А может быть, папа был не прав? Может быть, Смерчинский – отличный манипулятор, который принимает людей за пешки? Может быть, он обманул и моего папу?

Глава 11.

Я молча лежала в кровати, наблюдая за крупными каплями дождя на потемневшей улице, небо над которой плотно закрылось тучами. Меня распирало от желания сделать хоть что-нибудь, чтобы узнать правду, но в то же время я безумно хотела закрыться одеялом с головой и никогда-никогда не показываться на белом свете.

С одеялом на голове я просидела минут пять, не больше. После, повинуясь какому-то неясному в тот момент импульсу, вынырнула из-под него и схватила телефон, чтобы вновь позвонить Смерчинскому. Увы, он с кем-то болтал – линия была занята. А его отцу звонить я не желала. Хватит, опозорилась уже. Мрачно поскребя ногтями стену, я, охваченная гневом, зачем-то набрала номер Князевой. Оператор сообщила, что она находится вне зоны доступа. Я решила дозвониться хотя бы до Димки – но он просто не брал эту чертову трубку! Они меня игнорируют, что ли, все?!

Я, недолго думая, позвонила Смерчинским домой – ноль результата. Чащина, дурака, дома не было. Тогда я с демоническим блеском в глазах отрыла через Регину домашний телефон Олечки, и только тогда мне повезло. Ну, как сказать, повезло… Это был еще один гвоздь в гроб моих чувств.

– Можно Ольгу? – спросила я громко.

– А ее нет, деточка, – отозвался надтреснутый голос пожилой женщины – чуть позже я узнала, что это была бабушка Тролля. – Олечка ушла.

– Не подскажите куда? Мне она очень-очень нужна.

– К Денису Олечка ушла. Сказала, что пошла к Денису, – ответила моя собеседница. – Вот только вчера приехала, а сегодня уже дома нет с утра. Убежала Олечка.

У меня, по-моему, едва не помутился рассудок. К кому ушла Олечка-Троллечка? К Денису? Ну, Олечка, ну Денис, я вас найду и… вы повторите судьбу древнегреческих Дионисии и Филимона.

– К Смерчинскому? – спросила я с трудом. Я не верила в происходящее. Меня накрыло то самое состояние временного безразличия, которое бывает после какого-либо потрясения, когда ты еще и не веришь толком в происшедшее, хотя понимаешь, что это не сон и не шутка, а злая реальность.

– Да-да, к Денису Смерчинскому, именно. А вы кто, Олечкина подруга? – спросила добрая бабушка.

– Ага. Подруга.

И, возможно, будущая убийца.

– Тогда приходите к нам в гости, – обрадовалась Князева-старшая, – у Оли так мало подруг. Одна только Региночка. Да и та редко бывает. А как вас зовут?

– Маша меня зовут.

– Я тогда скажу Олечке, что ей звонила Маша.

– Спасибо, – поблагодарила я бабушку. – И скажите ей, что я очень хочу с ней поговорить.

– Непременно, Маша, непременно скажу.

И на этом мы распрощались.

Несколько минут я сидела почти без движения, переваривая всю полученную за сегодняшний день информацию. А после грянул гром – и на улице, и в моей душе.

Оцепенение спало, и меня обуяла ярость. То, что было огненным цветком, превратилось в огненный ураган эмоций.

– Значит, реально развлекаешься с Князевой? – выдохнула я. – Развлекайся! Хоть всю свою жизнь!

Сначала я просто била подушку, вымещая на ней злость, а после, чуть успокоившись и кусая до крови губы, вновь схватила телефон.

И под ливнем эмоций написала сообщение:

«Смерчинский, с этого дня забудь меня. Мой телефон, внешность и даже имя. Для меня ты больше не существуешь. И я думаю, ты знаешь почему. Ненавижу ложь и тебя, как ее приложение. Прощай».

Отправив сообщение, я занесла Дэна в черный список всюду, где могла. Телефон, мессенджеры, соцсети. Даже на домашнем телефоне. Я делала все это не только потому, что понимала, как больно мне будет слышать его голос, ставший родным, но и потому, что я боялась его чар. Вдруг он сможет вновь запудрить мне мозги и манипулировать глупой девочкой Машей и дальше? Вдруг он заставит меня вновь поверить ему, и я опять, как дурочка, буду слепо идти за ним?