– Опять забыл про себя! – возмутилась, подняв на меня глаза.

Я усмехнулся. – С тобой почему-то и впрямь об этом не думаю, – признался честно.

– Так не пойдет, – посерьезнела землянка. – Либо ты будешь нормально питаться, либо придется мне есть в каюте! Одной! И да, это шантаж!

– Милена… Мне безумно приятна твоя забота в любом виде, включая шантаж и требования, – кивнул я, прилагая все больше усилий, чтобы не улыбаться во весь рот.

– Ты просто меня плохо знаешь, – чуть вздернула носик она. – Еще на стенку полезешь от моей заботы.

Меня накрыло… Желание обнять ее, прижать к себе и не отпускать вынудило дернуться навстречу землянке. Милена выражалась так, словно планировала наше общее будущее.

– Возьмешь белковое? – она склонила голову вбок.

Оставалось лишь согласно кивнуть. Я положил себе несколько эрров – что-то вроде сосисок из разных видов мяса, но с примесью овощей, и омлет из яиц наших птиц. На вкус они ближе всего к перепелиным. Из напитков выбрал травяную настойку.

Перехватил у Милены поднос – она опять намеревалась тащить его сама – и лично выбрал столик. Не совсем в углу, но и не в центре. По лицу землянки становилось ясно, что она довольна.

Я расставил блюда и подвинул Милене стул. Она усмехнулась.

– Давненько не общалась с интеллигентными мужчинами, – откомментировала, присаживаясь.

В груди кольнуло. Уж мне-то сам бог велел блистать в присутствии Милены отличным воспитанием! Но я слишком «поплыл» в эйфории от ее близости, и вел себя не лучше иного базарного торгаша. Тоже мне принц!

Много лет назад, когда мне исполнилось сто, отец, вместе с кузенами, отправил в школу зрелости. Там нам объясняли, как обходиться с женщиной, как ублажить ее в постели, как справляться с первыми днями гормонального бунта. Честно говоря, большую часть науки благополучно прослушал, играя с кузеном Эйзленгейром в паднургу – нечто вроде земного морского боя. Казалось – к чему все это? Настанет день встречи с единственной и каждый из нас непременно поразит ее царственной красотой, обаянием, королевскими манерами. Что мы понимали, глупые мальчишки? Я подавил вздох, взявшись за завтрак. Несколько дней почти без пищи – я перекусывал лишь в обществе Милены – вернули хороший аппетит. Землянка с удовольствием следила за тем, как поглощаю блюда, неспешно отрывая тонкими пальцами кусочки выпечки и отправляя в ротик. Я старался не фокусироваться на нем, чтобы снова не выпасть из реальности.

– А что делают ваши женщины, если обнаруживается, что они единственные для нескольких мужчин? – вдруг полюбопытствовала Милена.

Я пожал плечами, отложив вилку, потому что тарелка уже опустела.

– Каждая действует по-своему. Одни позволяют мужчинам ухаживать за собой совместно, ожидая поощрения кого-либо одного. Другие стараются встречаться с ними по-отдельности. Третьи…

– Рэм, – вмешалась Милена. – Ты же говорил – они чувствуют единственного тоже?

– Да, – подтвердил я.

– Тогда зачем встречаются с другими?

Признаться, вопрос поставил меня в тупик.

– Иногда среди ухажеров просто нет единственного, – задумчиво начал я: – Иногда… ну разве плохо, если вокруг тебя постоянно находятся несколько мужчин? Угадывают малейшие желания, делают подарки, приятные жесты?

Губы землянки скривились:

– Как-то это непорядочно с их стороны, – рубанула она. – Практично, но некрасиво.

– Не все такие удивительные как ты, – выпалил я, поздно сообразив, что снова жертвую хорошими манерами в пользу подростковой восторженности. – В смысле женщины, как и мужчины всякие, – поправился поспешно. – Кто-то полагает, как и ты… Другим нравится, когда вокруг них вьются ухажеры… если я правильно применил ваш термин.