— Все в порядке, не думал что я такой страшный, — беру ее чемодан и начинаю затаскивать его внутрь, — пойдем, я покажу тебе дом и твою комнату.

Она идет за мной по дому, и мы поднимаемся по лестнице в напряженном молчании. Это странно, все здесь кажется странным, потому что Ксюша не похожа ни на одну девушку, которую я встречал раньше. Большинство... ладно, все... девушки на которых я положу глаз, за исключением Леры, оказываются в моей постели, но с Ксюшей так нельзя, и я не знаю, как с этим справиться. Отгоняя эти мысли, я сосредоточиваюсь на своих шагах и на том, чтобы не напугать до смерти крошечную девочку, идущую со мной.

Отец сказал мне отдать ей спальню в конце коридора, самую уединенную и самую дальнюю от моей. Пять минут назад я прыгал от радости, что она будет как можно дальше, но после того, как я узнал, кто эта девушка, моим чувства резко изменились. Я ни за что на свете не отправлю ее в конец коридора.

— Вот, это будет твоя комната, — говорю я, открывая дверь рядом с моей спальней.

На хрен батю, если что скажу, что она выбрала эту комнату сама.

— А где твоя комната? — спрашивает она без намека на флирт в голосе, а я чуть не давлюсь слюной от ее вопроса.

Похоже, ей искренне интересно, где я сплю, а я не могу понять, на кой хер ей это знать?

— Вот, рядом с твоей, — отвечаю без раздумий.

Как только слова слетают с моих губ, в голове возникает образ ее, спящей рядом со мной. Ее мягкое тело лежит рядом со мной в моей постели... она обнажена. Блядь. Не надо этой ерунды... Я говорю себе, хотя это так заманчиво, но по ней я вижу, что она не такая. Засунув руки в карманы джинсов, я жду, когда она сделает следующий шаг.

— Значит, это твоя комната...

Она указывает на дверь моей спальни, в ее глазах читается любопытство, и она совершенно не замечает, как двусмысленно я расцениваю ее интерес.

— Да, если тебе что-нибудь понадобится, ты сможешь найти меня именно там.

Если бы она была любой другой девушкой, я бы получил удовольствие от этого разговора. Я бы такой лапши ей повесил, что ее трусики слетели бы сами собой, но с ней так нельзя, отец голову мне оторвет. Она под запретом для всех, но больше всего для меня.

— Или внизу, в подвале, — добавляю я. — Я могу показать тебе... если хочешь. Или пока можешь распаковать вещи или может быть, ты хочешь есть? Я только что сделал бутерброды.

Блядь, Герман хватит тараторить. Ее сейчас стошнит от твоей милоты, говорю я про себя.

Что со мной не так? Обычно я не настолько разговорчивый. Я умею нормально разговаривать, а не вот это вот.

— Наверное, будет лучше разложить вещи, если ты конечно не против?

Она смотрит на меня так, будто я обладаю абсолютной властью, будто она не может сделать ни шагу без моего разрешения.

— Конечно. Все, что хочешь, — я заношу ее чемодан в комнату и начиная выходить, говорю ей:

— Если что-то понадобиться я буду в подвале.

Она застенчиво кивает мне, прежде чем я успеваю уйти. Качая головой, я иду по коридору. Я не знаю, чем все это закончится, но что-то подсказывает мне, что ее присутствие здесь перевернет мой мир с ног на голову.

5. Глава 3

Прошло три часа, три не выносимо долгих часа, а она все еще не вышла из своей комнаты. Все это время я провел в подвале, борясь с собой, раздумывая, стоит ли мне подниматься наверх или нет.

Я не могу выбросить ее глаза из головы, что бы я ни делал, я просто не могу заставить голубые глаза покинуть мои мысли. Они преследуют меня, их красота и печаль притягивают меня и не отпускают. Тоска и отчаяние во взгляде так похожи на то, что я видел в глазах моей мамы. Это то, что их объединяет.