Ха, если бы она только знала, что я видела совсем недавно. Он не влюблен в меня, и даже если бы был влюблен, это не имело бы значения. Этого никогда не случится. Мы едва знаем друг друга и я не хожу на свидания, и, судя по всему, он тоже.

— Я подумаю об этом, хорошо?

Я не хочу говорить ей, что вообще не приду, но я уверена, что не передумаю.

Остаток нашей посиделки мы проводим в разговорах на менее нервные темы, такие как преподаватели, занятия, где можно поесть в округе. Мы обмениваемся номерами, и, бросив быстрый взгляд на свой телефон, я замечаю, что мы сидим здесь уже больше часа.

— Если тебе что-нибудь понадобится: друг, с которым можно поговорить, кто-то, с кем можно выпить кофе, или ты захочешь потусоваться то я с радостью.

— Спасибо, Лер, нам определенно нужно встречаться чаше, — говорю ей, хотя и не уверена, что мы снова встретимся.

Все это произошло случайно, и я была рада отвлечься, но сейчас я снова думаю о Германе и о том, что нам все равно придется встретиться.

— Мы обязательно встретимся снова, — говорит она, источая уверенность.

Обхватив меня руками, она крепко обнимает меня, а после мы расстаемся, она направляется на пару в другой корпус, а я отправляюсь на психологию. Может быть, там я узнаю что-то о себе.

25. Глава 23

Идя с опущенной головой, я стараюсь не попадаться никому на глаза. Мой телефон вибрацию в кармане, и я достаю его. Это сообщение от моего отца. Мои пальцы дрожат, когда я ввожу пароль на телефоне и открываю текст.

Оно гласит: Позвони мне. Нам нужно поговорить.

Я чувствую злость в этом сообщении. Почему он не позвонил мне сам? А потому что он знает, как сильно я ненавижу делать то, что он хочет. Стиснув зубы, я засовываю телефон в карман и продолжаю идти по тротуару. Я отвечу ему позже. Заставляю себя держать голову выше и смотреть прямо перед собой, я дохожу до второго корпус. Войдя в здание, иду по коридору и проговариваю в голове номера аудиторий. 301, 302, 303... а вот и моя. Дверь открыта, и я вхожу. Конечно, несколько учеников уже сидят на своих местах, доставая учебники и все, что им нужно. Двигаясь очень осторожно, я стараюсь занять место с краю, но поближе к двери, чтобы, если мне понадобится сбежать, я могла бы сделать это как можно более незаметно.

Моя попа не успевает опуститься на стула, как я вижу ее... блондинку, похожую на куклу Барби, именно она целовала Германа сегодня. Она красивая. Красивее меня на порядок, и я хотела бы иметь хоть малую толику той уверенности, которая есть у нее. Она обводит взглядом аудиторию, словно ищет кого-то, с ее губ срывается мягкий женственный смех. Я впадаю в секундное замешательство, что она вообще тут делает? Но быстро вспоминаю, что некоторые непрофильные лекции у нас совмещены с второкурсниками. Вот же черт. Решаю полностью игнорировать ее присутствие и продолжаю вытаскивать свои вещи из сумки и класть их на стол.

Девушка не одна, она с подругой и они обе начинают идти ко мне, мои внутренности сжимаются, образуя внутри глыбу беспокойства.

— Наташ не подходи близко к этой бомжихе.

Наташа хихикает, но не слушает свою подругу. Она проходит немного дальше по ряду и усаживается прямо за мной. Это очень плохо. Я уже чувствую.

Блондинка идет следом, потому что куда идет одна овца, туда идут все.

— Серьезно? Я не хочу быть так близко к ней, — надувается девушка, ее глаза, как кинжалы, она обшаривает меня взглядом с головы до ног.

Мне должно быть больно от ее слов, но я не обижаюсь. Меня больше оскорбляет тот факт, что Герман поцеловал такую отвратительную особу, как она. Очевидно, у нее каменное сердце.