Глянув на ноутбук, как на злейшего врага, пришелец уставился на меня уже просительно.

«Пустыня залетела». Интересно он выражается. Все-таки точно из южных широт.

Начиная опять ощущать жалость, критически оглядела его. Конечно, он сходит с ума от непонимания, бедняга. Один, без памяти, без знакомых, без документов, без всего... Ситуация еще хуже, чем у меня... Но можно ли его из квартиры выпускать вообще? Вдруг испугается машин, шума? Убежит куда? С другой стороны в приюте мужчина не повредил бы, рук вечно не хватало, а зимой нужно чистить снег.

— Ты будешь послушным? — недоверчиво уточнила. — Не будешь рваться в разные стороны, не станешь кидаться на людей, будешь делать то, что я прошу?

— Буду послушным, — подтвердил, глядя на меня нетерпеливым и подкупающим щенячьим взглядом.

— Если будешь капризничать, ищи себе другую... — пригрозила, чуть не сказав «хозяйку», но вовремя осеклась. — Ладно... Пойдем, попробуем погулять... Учти: я — главная.

— Ты главная, — согласился, по виду готовый на все, лишь бы выйти.

Быть главной над ним однозначно льстило моему самолюбию.

К счастью, у меня было во что одеть пришельца. Папа жил в другом городе, но иногда приезжал по делам и от него сохранился стратегический запас старых вещей, которые периодически не влезали в чемодан. Размеры, конечно, не особенно совпадали, так что длинноногий и длиннорукий пришелец оказался одет в теплые штаны, которые заканчивались у него высоко на щиколотках. Рукава куртки тоже были коротковаты, а вот обувь, неожиданно по размеру идеально подошла.

— Пойдёт, — удовлетворенно оглядела я мужчину, который странным образом напоминал и маргинала, одетого невесть во что, и модного блогера, который прилетел с Бали со свежим загаром: тяжелые мужские ботинки, высокие яркие носки для тепла, черные штаны с начесом и синяя зимняя куртка с красными вставками. Ну и черная шапка-бини, из-под которой струились черные блестящие ленты длинных волос.

Загрузившись в такси вместе с мешком корма, мы поехали за город. Пришелец вел себя тихо, ходил за мной послушно, а по сторонам поглядывал с детским любопытством и удивлением. Я наблюдала за ним с улыбкой. Машины он явно видел впервые, но не испугался, а наоборот, подался вперёд, с интересом трогая пальцами блестящие металлические бока. Двери закрывать тоже не умел, так что его временно обслуживала я. Пожилой водитель только поднял брови, но ничего не сказал. Пока ехали, я тихонько рассказывала о правилах дорожного движения, показывала светофоры. «Джонни» молча слушал и озадаченно моргал, то и дело осматриваясь по сторонам.

«Вряд ли он видит хоть что-то знакомое. Тут ему вспоминать нечего», — поняла и смутно вспомнила старый фильм. — «Может древний индеец из ледника?»

Предположив, что когда-то он попал в ледниковый период, замерз там на тысячи лет, а затем неведомым образом вылез из моего зеркала на запах, я поняла, что по такой истории можно снять свежий мультфильм «Ледниковый период Покахонтас», и опять отставила свои догадки до появления хоть одной правдоподобной.

Зимний Омск был окутан той снежной дымкой, которая и сподвигла меня на гадание в полночь. В воскресное утро город лениво шевелился, тепло заваленный сугробами, на столбах висели новогодние гирлянды и украшения, закутанные в пуховики люди спокойно шли по делам. Все сонно и подернуто белым.

Приют для животных «Варежка» располагался в промышленной части города, в старом двухэтажном здании, в котором когда-то был цех. Два года назад администрация щедро отдала его под приют и... все. Увы, больше ничем власти не помогали. Все хлопоты, в том числе уход, лечение и содержание животных лежали на плечах волонтеров и неравнодушных. Собак было несколько десятков, в основном сложные: покалеченные, старые, больные, отощавшие, никому не нужные...