— Она не такая! — горячо возразила Зина и даже хлопнула по столу. — Ася искренне считает мужа отцом ребенка и не понимает, что произошло. Она клялась мне, обливаясь слезами, что Боря был ее первым и единственным мужчиной…

— Боря? — Имя привлекло мое внимание. Я хмыкнул и покачал головой. — Видимо, Борис — это такой собирательный образ крикливого проходимца.

— Не правда, — тут же вмешалась Зина. — У меня сына зовут Борис, это весьма достойный молодой человек.

— Не сомневаюсь, — вздохнул я и снова посмотрел на спящую женщину. — А вот ей попался не особо достойный.

Я вынул сотовый и, размышляя, легонько постучал им по столу. Все же набрал и спросил:

— Виктор? Это Золотов… Я рад, что ты рад. Есть время? У меня к тебе одно странное и очень деликатное дело. Давай встретимся через… — Я снова посмотрел на диван и, прикрыв трубку, спросил у Зины: — Когда следующее кормление?

— Через полчаса, — глянула она на часы.

— Через час в «Глобусе», — закончил я и отключил связь.

Поразмыслив, набрал жену, но телефон снова сообщил, что она вне зоны доступа. Обижается. Куплю ей в торговом центре что-нибудь красивое. И сексуальное. Трахну потом в этом, и все забудется.

Через полчаса, которые я провел за чтением и редактурой переделанного договора, Зина разбудила Асю.

— Леонид Григорьевич, — сонно моргая, пролепетала женщина. — Давно вы здесь?

— Достаточно, чтобы вы не тратили мое время, — грубо отозвался я и глянул на сотовый. — У вас полчаса, чтобы покормить ребенка, а затем мы выезжаем.

— Куда? — изумилась она.

— Делать из вас человека, — буркнул я и снова уткнулся в бумаги. — Кстати, вы перевели то, что я привозил? Хочу прочитать, пока придется вас ждать.

Она поджала губы и, передергивая плечами, молча выбрала из лежащих на столе папок некоторые. Подав мне, поднялась наверх, всем видом источая недовольство. Словно кошка, которую согнали с нагретого места, разве что хвостом не подергивала… за неимением оного.

Я покачнул головой и углубился в перевод. Делая пометки на краях, не заметил, как пролетело время.

— Я готова.

Оторвался от бумаг и осмотрел ее с головы до ног. Ася нервно переступала с ноги на ногу, мяла юбку мешковатого платья и поправляла на плече ремень от потертой сумки.

— Убожество, — резюмировал я. — Если господин Ямагути увидит вас в таком виде, то решит, что я издеваюсь над сотрудниками. Вы же были стройной, Ася. Где ваша талия?

— Простите, Леонид Григорьевич, — вмешалась Зина и, оттеснив то бледнеющую, то краснеющую Асю, подошла ко мне. — Женщина приходит в норму в течение месяца или трех… Вы слишком придирчивы. Это не шутки — выносить и родить ребенка. Я смогла влезть в платье, которое носила до беременности, лишь спустя полгода после того, как родила Бореньку.

— Ясно, — отмахнулся я. — Значит, нужно исходить из того, что есть… Пусть там ничего и нет. Идемте, Ася. У нас мало времени до следующего кормления, а работы непочатый край.

Я не слушал, что она ответила, но судя по тону, была крайне раздражена. Надо было с витаминами и успокоительное купить. Японцы любят, чтобы женщина была красивой, спокойной и улыбалась. Мне тоже это нравилось. Но Валя обиделась, что у меня не встал, и придется заглаживать вину. Хотя загладить не очень получится…

Да, на Асю у меня сегодня реакции не было, ведь я выпил три таблетки вместо одной, но ведь и на жену не смогу правильно отреагировать! Если и без таблеток не захотела секса, то теперь… домой лучше не возвращаться.

В машине Ася прижимала к себе сумку, хмурилась и отворачивалась, не желая встречаться со мной взглядом. Мне же до чертиков хотелось положить ладонь ей на выглядывающие из-под платья коленки.