Как бы ни было больно, постепенно мысли о том, чтобы заедать сладким горечь воспоминаний, связанных с одним представителем золотой молодежи, постепенно сходят на нет. Не для того я мучаюсь уже целый месяц, чтобы все пошло насмарку.

Порой, чувства сильнее меня, и я не знаю, что буду с ними делать, когда вернусь обратно и погружусь в учёбу, а это произойдет скоро, ведь лето и каникулы постепенно подходят к концу.

Вдруг я встречу Дымова? Что ему скажу? Как посмотрю на него? Знаю, он не стоит того, чтобы я вообще смотрела в его сторону, не то, чтобы завязывать с ним диалог, который приведет к еще б0льшим страданиям. Шансы увидеться с ним невелики, в моем случае вообще равны нулю, поскольку Дэн окончил институт в этом году и мог укатить за границу. Порой возникает желание пошерстить соцсети, но вовремя одергиваю себя. Этот нарыв воспалится сильнее и разрастется больше. Мне он не нужен. Я хочу банального уважения, спокойствия, чувствовать себя привлекательной и нужной, в конце концов, понравится кому-нибудь из знакомых ребят Доминика, к примеру.

В определенный момент, когда ноющая боль немного утихает, у меня появляется желание попробовать завести новые знакомства. Но мой сводный просто засранец. Ни разу не берет с собой на тусовки или мероприятия, на которых встречается со своими друзьями. Либо я с ним с утра на пробежке, либо одна — с подушкой мокрой от слез по вечерам. Другого не дано.

У меня мало знакомых парней, и подружек среди девчонок тоже — по пальцам одной руки сосчитать. Все разъехались по разным странам: кто-то учиться, а кто-то работать. Только Маринка однокурсница ближе остальных. Звонит, пишет, спрашивает, как дела, почему в спешке уехала и даже не попрощалась.

Я не готова делиться с ней причиной своего бегства. Ни с кем пока не готова.

7. Глава 7

Адриана

— Доминик! Минус десять!

Спешу на кухню, чтобы поделиться своими достижениями, к которым парень непосредственно приложил руку, и застаю его у открытого холодильника с едой.

— На дворе? — шутит он непринуждённо, и я смеюсь в ответ.

— Не-ет, — тяну и тычу на себя пальцем, объявляя с гордостью. — Я теперь вешу на десять килограммов меньше.

— Круто, — мажет по мне взглядом, и возвращает его в содержимое холодильника. Ищет, чем бы полакомиться.

На его симпатичном лице с ямочкой на подбородке совершенно ни одной эмоции.

Он как обычно прячет их, не разбрасывается налево и направо улыбками. Серьёзен и спокоен.

Честно говоря, хочется врезать ему подзатыльник, растормошить. Не такой реакции я ожидала, конечно.

Стою перед ним в ярко-розовом сарафане до колен и в босоножках на высоких каблуках. Распустила до плеч вьющиеся светлые волосы, целый час потратила на мейкап, а он: «круто» Ну, круто, блин….

— И как ощущения? — бубнит себе под нос. Явно спрашивает не от любопытства, а чтобы не обидеть.

— Идеальные, — наглым образом выхватываю из его рук тарелку с сэндвичем. — О, спасибо!

Почти надкусываю, и тут же лишаюсь этой радости.

— Не за что, — Доминик возвращает себе еду, иронизируя на ходу.

Черт, ладно. Мысленно бью себя по рукам. Сейчас не время для еды, оно слишком позднее — вечернее, и я вроде как собралась куда-то идти, вот только не определилась, куда именно.

— Нужно ещё столько же сбросить, — возвращает меня голос братца в реальность. Он непринужденно жует бутерброд, на который я охотилась мгновение назад, и садится за стол.

— По-твоему, я не заслуживаю комплиментов? — сердито спрашиваю и складываю руки на груди.

— Рано пока радоваться.

Чего?

Да… Да чтоб он поперхнулся!