Хотя я тоже хочу такого крутого босса, чтобы давал мне не менее крутую зарплату.

Чтобы хватило и на ролексы, и на платиновые запонки.

Хотя… Неудачницам такое не полагается, я же знаю.

— Эдуард Александрович, я…

— Нет, это я, — блондинчик умудряется оборвать Яра одним движением подбородка, — я там толкаю речь о том, как нам с тобой повезло, бесценный ты мой сотрудничек, о том, какая это была победа и сколько там твоих заслуг. А ты, самка собаки, не выходишь и не берешь эту чертову благодарность. Премию получил — рожей торговать необязательно? Спасибо тебе, дорогой, но корпоративный дух в этот раз мы продолбали.

— Он не самка собаки, он — самец, — занудно замечаю я. Знаю, бородатый прикол, но не могу удержаться. Тем более, что в тему.

О, меня заметили. Темные глаза босса Ветрова останавливаются на мне. 

“Что еще за фифа?” — я прям вижу субтитрами в его глазах. 

— А вы проверяли нашего Ярослава на наличие самцовых признаков, да? — насмешливо уточняет Эдуард Александрович склоняя голову набок. — Как полагается?

Да-да, сейчас речь о той идиотской пошлой шуточке, которую знает всякий девятиклассник, разумеется. Я понимаю намек. И Ветров понимает, расцветает пакостной ухмылочкой. Думает, мне духу не хватит на откровенность?

Я наконец затягиваюсь, приканчивая сигарету, отправляю окурок в ближайшую урну.

— Случались такие ошибки в моей молодости, — хладнокровно отзываюсь я, а в глазах моего собеседника пляшут заинтересованные искры.

— Эдуард Александрович, это… — Ветров пытается перехватить ситуацию в свои руки. Интересно, почему это у него глазки такие злые стали?

— Ты еще тут? — блондин смотрит на него. — У тебя пять секунд, чтобы исчезнуть и выступить перед коллективом, вдохновить на свершения, и все такое, пока там еще не все спились.

— Она… — Ветров смотрит на меня яростно, пытаясь взглядом заставить испариться. И вот нет бы представить!

— Я сам с ней разберусь, — насмешливо отрезает Эдуард Александрович, продолжая сверлить меня пристальным взором. Да ладно. Что, правда? Может, и телефон спросишь, красивый? Вот это была бы победа. Особенно если Яр потом об этом узнает…

Яр все-таки исчезает. Видимо, спорить с авторитетом босса ему не хочется. Напоследок он лишний раз испепеляет меня укоризненным взглядом, укоряя непонятно в чем. Во флирте с его боссом? Даже не пыталась. Тут удивительно, что меня вообще отличили от стены. Мальчики такого класса на девочек вроде меня обращают внимание только в одном случае — если им надо принести счет или сделать заказ.

— Сигареты не найдется? — вдруг спрашивает меня Эдуард.

— Вы такую дрянь не курите, — я качаю головой, потому что в уме уже взвесила и его. Совокупный ценник — почти тот же, что и у Яра, с одной только разницей — у этого блондина есть пара дополнительных ноликов с конца. Босс боссов.

— У меня жена сегодня родила сына, — фыркает Эдуард, — оцените уровень моего отчаянья — я девять месяцев в завязке. И еще лет десять буду курить только в курилках на работе. Так что давайте сюда вашу дрянь, я сейчас даже на Приму соглашусь.

— О-о-о, понимаю, — я вытаскиваю пачку сигарет из сумочки, — сама завязывала почти на три года. Сейчас курю только не дома. 

— Ребенок? — понимающе уточняет мой собеседник. Я же бросаю взгляд на лестницу, вороватый такой взгляд, лишь бы убедиться, что Яр там не спускается. 

Нет, нету. Ну, можно и ответить.

— Дочь, — на губах расползается удовлетворенная улыбка, как и всегда, когда я говорю про Маруську.

— Стоит любых лишений, — блондинчик кивает, и недовольно шарится по карманам. Ну ясно. Завязавший!