– Там были давние кружки от цветочных поддонов.

Золотарев не смущался бардака в кабинете. Он смотрел на него с неприязнью и тихо закипающей яростью. Наверное, она бы тоже злилась на то, что есть люди, которым она платит за порядок, но они не желают исполнять свои обязанности.

Интересно почему? Потому что он спит с ней? Потому что она чья-то дочь, жена или подруга? Или, потому что бессилен перед болезнью под названием «олигофрения»?

Легче Золотареву стало после того, как он заговорил о праве. Сначала ему было скучно. Ира видела это по все тем же глазам. Он вспоминал что-то, то из одной отрасли, то из другой как будто принимал у нее общий экзамен. Ирина отвечала, поднимая еще свежие знания, вложенные в нее на институтской скамье. Потом же Золотарев разошелся: он принялся рыться в «крючкотворстве», находил что-то заковыристое, требовал объяснить, решить ситуацию, получал ответ, объяснял что-то самостоятельно, хмыкал сначала про себя, а потом уже и в слух…

– Вы не подходите мне, – выдал он с коротким, но таким характерным сокрушенным вздохом.

Ира поняла, что в ее мозгу сломалось что-то. Она чувствовала, что одна из извилин, которая проходила через зону логики просто-напросто разрушилась и перестала существовать.

– Не подхожу? – повторила за ним Ира и вдруг ощутила себя невозможной дурой.

Она блестяще ответила на все вопросы и совсем-совсем не рассчитывала на такой ответ. Видимо права Алька и Ира совсем-совсем ничего не понимает в людях, потому что она же видела, что понравилась ему и не в контексте «красивых ног», а вот сейчас, когда отражала каждый его вопрос, копаясь в буквах закона.

– Вы молоды, – проговорил Артем Максимович, вдруг растеряв свой прежний азарт.

Хорошее настроение у него как рукой сняло и не у него одного. Ира все прекрасно понимала – если работодатель решил отказать тебе, то лучше всего смириться с этим и уйти. Ничего тут уже не поделаешь, как не спорь!

«Тем более не спорь!»

Но она хотела знать настоящую причину, чтобы препарировать ее, как несчастную лягушку на уроке биологии, потому что… Потому что она предчувствовала, что пройдет, несмотря на то что упорствовала все это время.

– На вашем сайте написано, что возраст соискательниц должен колебаться в районе 25-30 лет.

Ира потянулась к смартфону, открыла его на нужной вкладке браузера, поднялась и подошла к столу Золотарева, положив его прямо перед ним.

– Мне двадцать пять, – сообщила она важно то, о чем обычно умалчивала любая женщина, достигнув отметки восемнадцати лет. – Меньше через месяц будет двадцать шесть.

Золотарев поднял взгляд на нее, перед этим преувеличенно долго скользя по ней им. Ира отступила от стола, но это не помогло. Он рассматривал ее, а кажется, что сканировал и прожигал насквозь, обходя ткань ее любимой рубашки.

– Если дело в опыте работы, то ведь на сайте ничего не сказано об этом, – говорила она, чтобы хоть как-то перетянуть внимание к своему лицу, но тщетно.

– Я не договорил, – сказал он, наконец добравшись до ее глаз. – Вы молоды, а значит рано или поздно захотите замуж.

Ира молчала. Что еще она могла сказать на эту обычную отговорку всех работодателей? О, да, она уже наслушалась и начиталась в отказах о приеме на работу всякого!

– Я же, несмотря на содержимое сайта, зарекся брать на работу одиночек.

Он объяснил ей все и раскрыл загадку исчезновения своих чудо-помощниц. Они были умны, привлекательны, дьявольски сообразительны и как все женщины очень хотели замуж. Они уходили туда и больше не возвращались.

– Я иногда в шутку называю это место, – он вздохнул, оглядев помещение вокруг себя, – брачным агентством Артема Золотарева.