Нетерпеливо тычу по ним, и…

Письмо открывается.

“Мне жаль, что ничего не вышло”

Дальше - смеющийся, блядь, смайлик, а потом…

Фотка крупным планом раскинутых в стороны ног Беловой.

На фотке она лежит на белой простыне, видимо, сейчас, в этой грёбаной спальне за этой грёбаной дверью!

Розовые складки сочатся белёсой влагой. Растянутые в стороны, они зовут, манят…

БЛЯДЬ!

Хер начинает болезненно ныть!

— Сука! - снова ударяю кулаком в дверь. - Ты охренела?!

Бью ещё раз, и оттуда доносится взволнованное:

— Не понимаю, о чём вы!

Не понимает?! Серьёзно?!

— Я доберусь до тебя, Белова! - рычу в дверь, бешено дёргая на себя. Но потом после нескольких ударов, всё же, решаю, что сносить её с петель не буду.

— Ой, испугал! - она что, смеётся надо мной?! - Вам бы не людьми руководить, а к психиатру сходить, Дмитрий Викторович!

Руки сжимаются в кулаки.

Захрена она меня изводит?!

Ухожу к себе, и ложусь в кровать. Прикрываю глаза, а рука сама опускается на стояк.

Пиздец. Я просто как школьник. Но если не решу эту проблему сейчас, то уже не смогу совладать с собой, вернусь выбью грёбаную дверь!

Представляю, как задираю вверх юбку Беловой. Сгибаю сучку пополам и глажу нежный бархат упругой задницы.

Выкручиваю розовые соски прямо за пирсинг.

А потом шлёпаю по сопротивляющейся попкее, и на коже отпечатывается алый след моей ладони.

Представляю, как с лёту вставляю пальцы в её текущую щель, жёстко двигаю ими, и Белова стонет как ненасытная кошка.

Член становится просто каменным, а потом выстреливает в кулак, принося смазанное облегчение.

Восстанавливаю дыхание, чувствуя подобие удовлетворения на физическом уровне. Однако там, в глубине своего разума я ни хрена не удовлетворён.

Хрен с ним. Осталось потерпеть всего лишь ночь. А завтра утром я свалю.

Сниму какую-нибудь рыжулю в клубе и буду трахать её всю ночь.

Белова испариться из моей памяти.

Осталось потерпеть эту пытку всего ничего.

Уже наутро я буду свободен!

13. Глава 13

Лена

Лишь только открываю глаза - сразу смотрю на дверь.

Ручку подпирает стул, ничего не сдвинулось, а я лежу под одеялом одетая, в юбке и блузке.

- Дурдом, - под нос себе бормочу и откидываю одеяло. - Не стал бы он ломиться в дверь, не совсем же он спятил!

“Совсем спятил” - шепчет внутренний голос. Он же и внушил мне дверь забаррикадировать и спать лечь в одежде.

Все мятое, я вспотела...

Шагаю в душевую и торможу так резко, что едва не впечатываюсь лбом в створку.

В мыслях картинка:

Босс голый, лишь полотенце небрежно на бедрах повязал. Загорелая кожа, узоры татуировок, его тело...господи боже мой.

Как он красив!

Жмурюсь и трясу головой, прогоняя его образ из мыслей.

- Очнись, Лена, приди в себя, даже если он там совсем голышом - как ни в чем ни бывало возьмешь зубную щетку и встанешь перед зеркалом, - внушаю себе.

Толкаю дверь...

Пусто.

И разочарование кольнуло, иголками елки, холодок по спине пробежал, словно я на морозе стою.

Нет его.

“И не надо, он мне не нужен” - себе говорю, подступаю к раковине. Лика болтает, что он в меня втрескался - бредни глупой девчонки, такие как он любят лишь деньги, работу, и своё отражение в зеркале.

Из зеркала на меня смотрит сонная рыжая девица. Спутанные волосы, слипшиеся длинные ресницы, взгляд мутный и какой-то… шальной.

- Не смей влюбляться, - цежу сквозь зубы и сплевываю белую пену пасты. - Ау, Белова, вернись на землю. Козел он. Он даже хуже Сережи, которого я в итоге застала с другой девушкой.

Сейчас это почему-то смешно вспоминать.

Бабушка приготовила пирог с капустой, я понесла его Сереже в общагу. А потом просто стояла в дверях, прижимая к животу пластиковый контейнер, и они меня даже не заметили. Настолько сильно увлечены были.