Вторая часть… Я усмехнулся. Второй частью я видел, что ступил на опасную ненадежную дорожку, но вот беда — виды завораживали так, что не оторваться. А это превосходно, когда рад процессу, а не цели. Давно со мной подобного не бывало.

— Мистер Рэд, простите, — неожиданно осмелела Дана, прижимая клипсу к уху пальцем, — в приемной ждет мисс Клисон.

«Виды» перед мысленным взором мигнули и погасли. Я сдвинул брови, возвращаясь обеими частями в промозглый Лэйдсдейл.

— Давай ее сюда, — приказал глухо и отвернулся к проекции рабочего стола сбоку.

Только Дана открыла двери, в них ворвалась посетительница. Я даже не посмотрел в ее сторону — неинтересно. Чем меня могла удивить будущая жена? Даже биться об заклад было скучно, но я знал, что на ней очередное новое творение гениальной, но скучной дизайнерской мысли — короткая юбка, строгая блузка и какая-нибудь утонченная деталь, призванная оживить всю эту смертную тоску. Я все же озаботился поиском детали, и она бросилась на меня, как и задумывалось, сразу — сегодня это была брошь по центру, скалывающая края блузки в том месте, где ее стоило бы хотеть разодрать на две части. Черная, блестящая…

…Бабочка сегодня тоже надела брошь. Я запомнил, потому что она отвлекала от вида ее губ — такая же красная и наглая.

— Здравствуй.

Вальрика замерла посреди кабинета, все еще надеясь, что я оценю ее вид.

— Уйди. Я не настроен. — Терпеть не мог, когда в раскинутые сети интриг попадалась мелкая рыба. Она бесила, дергала сеть и нервы, отвлекая. Но я же знал, что она прибежит первая. — И я просил предупреждать о визите заранее.

Вальрика сделала вид, что не услышала меня. Прошла к креслу и уселась напротив:

— Ты новости смотришь?

— Нет времени.

— Сегодня пока еще не весь Лэйдсдейл, но многие говорят о твоей практикантке.

11. 9

— Она у меня умница — еще бы о ней не говорили. — Я легко забыл о посетительнице и углубился в действительно стоящие новости на проекции.

Но она не оценила моих умений:

— Вернон…

— Что тебе нужно? — перевел на нее взгляд.

— У нас договор, ты помнишь?

— Для этого у меня есть юрист.

— Никого не светить на публику, — все же напомнила она. — Неужели нельзя было поиметь ее тихо, без такого размаха?

— В сеть уже все позы просочились? — снова потерял интерес к разговору я.

— Я не потерплю такого скандала, — понизила она голос.

— Переходи уже к угрозам, мне надо работать.

— Ты нарушаешь договор.

— Так подай на меня в суд.

Мы скрестились взглядами, и я, наконец, присмотрелся к Вальрике. А ей шло бешенство. Если бы за ним еще что-то было, но это так — рябь на мели. Идеальная гладкая поверхность ее лица не давала возможности вообще хоть за что-то зацепиться взглядом. Так и хотелось посоветовать приклеить брошку на лоб или на глаз…

— Вернон… — Терпеть не мог, когда она называла меня по имени. — Не надо так со мной разговаривать. Тебе мало, что ты вообще делаешь с моей жизнью?

— Ты сама это выбрала. И меня — тоже.

— Я считала тебя более дальновидным, — сузила она глаза. — А еще амбициозным и перспективным.

— Ты просчиталась, — потерял я надежду поработать. — Можем расторгнуть договор и разбежаться.

— Ты же знаешь — это твоя плата за силу и власть. А ты еще даже не начал платить…

— Я бы мог тебя взять с собой на боевое задание, чтобы ты убедилась в обратном…

— Уволь, — презрительно хмыкнула она, поднимаясь.

А мне до рези в ладонях захотелось шагнуть к ней и переломать шею, на которой звенела ее пустая циничная башка. Все же вывела из себя, сучка.

— Как скажешь. Ты уволена.

Ставки сделаны.

— Очень смешно, — усмехнулась Вальрика, но, видимо, вспомнила, что я редко шучу. — Ты что, серьезно?