- Возьмите, ваш табельный номер - тринадцать, - необъятная кадровичка с высокой прической пучком сует мне на подпись лист договора с напечатанной несчастливой цифрой. – Еще не все жертвы, то есть сотрудники новой компании оформлены, где-то ходят, - делится она.

Читаю документ по диагонали – вроде все стандартное. Кроме одного: ненормированный рабочий день, но не более 16 часов в сутки. Блиин! Это же и правда рабство, официальное! Я зависаю, не зная, что делать. Позвонить, что ли, кому-то, посоветоваться? Я перебираю виртуальный список кандидатов в советчики, начиная с родителей и заканчивая сестрами и подругами, и поочередно отметаю каждого, по разным причинам.

- Это договор на время испытательного срока, - считает нужным пояснить сотрудница, - и может быть расторгнут в любое время по инициативе каждой из сторон. Это напечатано здесь – указывает на сноску микроскопическим шрифтом.

Ну, если так… Ладно, была-не была, подписываю бумажки. Уйти всегда успею. На меня смотрят не как на ненормальную, конечно, но как на интересный экземпляр живого существа, почему-то лишенный естественного чувства самосохранения - возможно, в результате каких-то мутаций.

- Вот еще здесь, о неразглашении, подпишите, - подсовывает мне бумагу на пол-листа.

С этим просто – подписываю, не глядя. Меня хоть пытай – я айтишных секретов не выдам, потому что не знаю.

- Над нами эксперимент, похоже, хотят провести, - вздыхает женщина, вкладывая мои документы в толстую папку с шаблоном «На подпись». - А такие, как вы – вообще передний край человечества, по крайней мере российского, который пытается выстоять на стыке с этим ИИ. Держитесь там, Ирочка. Если что – в любое время рабочего дня вас рассчитаем. Берегите себя. Помните, что нервные клетки не восстанавливаются.

Интересное начало! Поглядываю в телефон. Нет сообщений в Телеграм? Нет. Дальше меня посылают в бухгалтерию. Бегу; вот и она. Вхожу. Здесь меня тоже ждали, оказывается. Выдают под роспись банковскую карточку и сообщают, что при необходимости могут перечислить аванс уже завтра.

- Сколько? – осторожно спрашиваю я.

- В пределах… - и называют сумму, от которой, чувствую, у меня округляются глаза и сам по себе раскрывается рот.

А потом перед мысленным взором начинают мелькать вещи и услуги, какие я давно очень-очень хотела бы иметь, но на которые у меня никогда не хватало денег.

- Но не советую вам сразу тратить эти средства, - выдает неожиданный совет бухгалтер, увешанная украшениями из золота, словно новогодняя елка.

- П-почему? – задаю естественный вопрос, запинаясь.

- Когда, то есть если вы не справитесь, измучаетесь и захотите уйти, и если это произойдет раньше, чем через две недели после начала работы, вам придется возвратить значительную часть этой суммы. Поэтому лучше обойтись без аванса, по факту вам при расчете все выдадим.

- Нет, не обойдусь, – принимаю я решение. – Выписывайте, то есть перечисляйте.

Рабство, так рабство, - думаю. - До этого у меня было бесплатное рабство, теперь будет уровнем повыше.

Контрольный взгляд в телефон – и я бегу в третье и последнее необходимое место перед началом выполнения служебных обязанностей. И это не что-нибудь, а отдел техники безопасности.

Именно здесь, думаю, мне дадут какие-то ценные советы о том, как следует обращаться с технически-совершенным и уникальным генеральным андроидом, - думаю. - Я же до сих пор не знаю, как его обслуживать или за ним ухаживать. Или что может ему навредить.

Даже ненадолго закрываю глаза, с тоской вспоминая, сколько прекрасных клавиатур я совершенно случайно залила кофе без шансов на полное восстановление. Сколько электрочайников я сожгла, забывая добавить в них воду и тупо включая раз за разом, пока в них что-то не перемкнуло.