«Я только что вернулась из кабинета своего босса.

Я возбуждена настолько, что боюсь сидеть на стуле. Нет ни малейшего шанса, что я не испорчу платье.

Я хочу, чтобы он, наконец, сломался и схватил меня. Я хочу, чтобы он грубо склонил меня над своим столом и преподал урок о том, что бывает, если я позволяю чужим рукам прикасаться к своему телу. Я хочу, чтобы он зажал мне рот и глушил крики, рвущиеся с губ, в то время как брал бы меня сзади.

Его темп был бы неукротимым.

Он был бы таким горячим и твердым, как железо. Он не позволил бы мне кончить, дразня и заставляя балансировать на краю так долго, как только возможно.

Будет истязать меня так же, как и я его. Медленно скользить языком по внутренней стороне моих бедер, дыханием обжигая влажную розовую плоть. Он дразнил бы меня, кончиком носа водя по клитору, вынуждая извиваться и всхлипывать. Мне придется умолять его об освобождении от сумасшедшего давления между ног.

Он очень ревнивый.

Он позволил бы мне кончить лишь в том случае, если бы я пообещала, что больше ни один мужчина не сможет до меня дотронуться.

Он жаждет обладать мной».

Прикусив губу, я скопировала сообщение из черновика и отправила Алексу со сладким предвкушением его восторженного отклика.

Отодвинув ноутбук, я откинулась на спинку кресла.

Еще несколько недель назад мне было бы стыдно предаваться подобным фантазиям, не говоря уже о том, чтобы делиться с ними с кем-нибудь.

Я была в состоянии отделить влечение к воображаемому Гребцову от чувств к его прототипу, находившемуся в настоящий момент в соседнем кабинете. Тот, что фигурировал в моих фантазиях, — доминирующий любовник мечты, желавший сотворить со мной невыразимые вещи. А другой, реальный, — просто чертов ублюдок.

Я бы многое отдала, чтобы воображать любое другое лицо каждый раз, когда прикасалась к себе и устремлялась к разрядке.

Кого-то заводит кожа и спандекс, кого-то ролевые игры, кому-то достаточно довольствоваться каталогом нижнего белья. А некоторым для того, чтобы удовлетворить минимальные сексуальные потребности, необходимо представлять своего гадкого босса в самых постыдных позах.

 «Мистер А», казалось, имел свою собственную вселенную фантазий о других мужчинах, желающих заняться со мной сексом. Что его возбуждало, так это красочное описание грязных сцен обо мне и моем начальнике. Беспроигрышная ситуация для каждой стороны.

Разминая затекшую шею, я развернула на весь компьютерный экран вкладку с электронной почтой. Собираясь открыть диалог с Гребцовым и скачать прикрепленные одним файлом отчеты, я застыла в недоумении.

Воздух застрял в районе горла.

Нет.

О-о-о неет.

Нет-нет-нет-нет-нет!

Диалог с боссом УЖЕ был открыт.

И именно ему я отправила письмо, предназначавшееся для «Мистера А».