Надо сказать, что деревенька Колимбари была нам хорошо знакома – местные рыбные таверны считаются лучшими в округе, а одна из них запала в душу особенно глубоко. Стоит заметить, греки не дураки поесть. Мы с Кузей – тоже. Поэтому не удивляйтесь обилию гастрономических отступлений, тем более что еще Эпикур подметил, что «вкусная еда есть источник и первооснова всякого блага».

Считая себя заядлым гастротуристом, я по привычке беру на карандаш все заведения, где был прилично накормлен. Эти заметки сами собой выстраиваются в умозрительный хит-парад, которым я подсознательно руководствуюсь, столкнувшись с проблемой выбора злачного места. Хотя в Греции такая проблема в общем-то не стоит. В то время как испанцы уверенно лидируют по числу баров на тысячу жителей, греки – чемпионы по числу ресторанов. Далеко не все из них достойны нашего внимания, но на некоторых я все же остановлюсь особо, а именно на уже упомянутой рыбной таверне в Колимбари.

После нескольких визитов в это заведение мы не только убедились в отменном качестве подаваемой рыбы, но и завязали приятельские отношения с местным шефом, а также с официантами, что, по нашему разумению, чрезвычайно важный момент в деле получения гарантированного удовольствия от трапезы.

Поощряя наши гастрономические изыскания, повар предлагал нам одно блюдо изысканнее другого, а оценив наши аппетиты, затеял шутливую игру, постоянно увеличивая размер порций. Дошло до того, что в какой-то момент рыбы на блюде было столько, что повару пришлось скрепить получившуюся пирамиду многочисленными зубочистками, дабы она не развалилась. Когда два официанта водрузили блюдо на стол, в таверне на минуту воцарилась мертвая тишина.

После некоторой паузы сидевшие за соседним столиком англичане попросили разрешения сфотографироваться с нами на фоне блюда. Мы любезно согласились. Как выяснилось позже, соседи разбились на два противоположных лагеря и принялись делать ставки на предмет того, осилим мы нашу рыбу или нет.

Когда нам ценой неимоверных усилий – в основном моих – удалось полностью извести рыбную пирамиду, англичане испросили разрешения на повторную фотосессию, в ходе которой мы позировали с пустым блюдом.

Во время съемки пожилой благообразный джентльмен, кисло улыбаясь в объектив, шепнул мне на ухо:

– Из-за вас я проспорил приятелю пять фунтов. М-да, недооценил.

А мы пьяные, счастливые и весьма гордые собой, выйдя из таверны и придерживая раздувшиеся животы, навзничь упали на песок, чтобы беззаботно пялиться в критское небо в тщетной надежде увидеть на нем хоть одно пятнышко – летом облака в тех местах большая редкость.

Но не будем отклоняться от темы недвижимости. Итак, после того как неподалеку от любимой таверны мне подвернулся приличный дом, я всерьез решил, что это знак свыше. Однако, как известно, лучшее враг хорошего. Очень скоро мне встретилась еще одна недвижимость мечты – чрезвычайно привлекательный и совсем недорогой участок на самой западной оконечности острова между Ки́ссамосом и Балосом – сорок соток, засаженных старыми оливами, террасами живописно спускались к морю.

Хозяин держал там позвякивающую колокольчиками многочисленную отару, что, несмотря на источаемый запах, в моих глазах только добавляло неги этому лоту. Кроме того, описанное мною волшебное место в придачу находилось на самом краю деревеньки с дивным названием «Трахилос», распалявшем мужское воображение.

Для того чтобы различать объекты недвижимости между собой, мы давали им имена. Очаровательный участок с отарой и продуктами ее жизнедеятельности мы, помнится, так и назвали – «Овечьи какашки». Эти сорок соток, утопающие в навозе и оливах, в итоге обошли в рейтинге дом в Колимбари и долгое время оставались безоговорочным лидером внутрисемейного тендера.