Тем временем тело мотнуло головой, будто бы сбрасывая наваждение.

Бегать на дорожке мы все-таки не стали. Как я поняла из ощущений – не успеваем по времени. И слава богу! С паршивой мамаши хоть шерсти клок. Оказывается, проснулись на пятнадцать минут позже обычного, еще и разговоры о свидании. Ужас, неужто у Вейшенга настолько плотное расписание?

На завтрак мы спустились этажом ниже. Я говорю «мы», потому что меня никто не спрашивал, а попытки втихаря перехватить контроль над телом провалились с треском. Вот дура, раз уж это такой длинный сон, нечего было сразу сдаваться и пытаться сбежать. Расслабилась, теперь расхлебываю.

Добилась только того, что Вейшенг начал заметно притормаживать и дергаться. Паники вроде не проявлял, но явно напрягся. И я затихла от греха подальше.

Стол был сервирован на одного. Интересно, семейные завтраки тут не практикуют? Хотя то, что наманикюренная ручка госпожи У никогда не утруждала себя готовкой, я поняла и без чужих ощущений. Но разве в таких вот богатых домах не едят все вместе и при параде? Эх, а я, оказывается, тоже голодная. Поесть бы.

– Мэй, приготовь еще… пару бутербродов. – Вейшенг отчего-то поморщился. Я видела это в отражении отполированного ножа.

Ась? Чего это горничная едва поднос не уронила? Нормальное желание здорового двухметрового мужика. Он же не козел, чтобы жевать то зеленое, что у него на тарелке вместо завтрака! Тут из более-менее вкусного только бедное одинокое яйцо!

– И таблетку от головной боли.

– Да, господин! А… вы имели в виду тосты, да? С чем именно господин желает?

– Да, тосты. С кол… с лососем. – Ну вот, опять мужик тормозит. А колбасу и

вовсе пытался по-русски сказать! Это что, не только я его слышу, но и он меня?! Но колбасу я и правда просто мысленно страшно захотела, даже представила себе эти бутерброды в красках. Тем не менее вслух об этом не говорила! Да что там, даже мысленно не произносила слово «колбаса». Но смотри, получается, уловил.

Слушай, хороший мой, раз ты так противишься есть плебейскую колбасу, давай хотя бы сырочка? Мм? К лососю? Творожного, мягкого, беленького. И листик салата сверху, так и быть. Если ты совсем без травы не можешь.

Я начала усиленно представлять, как это вкусно и сочно.

– Тосты с творожным… с рикоттой, лососем и салатом. Два, нет… четыре.

– Господин?! – Кажется, прислуга сейчас в обморок хлопнется от шока и искренней тревоги. – С вами все хорошо?

– Нет. – Вейшенг не успел среагировать, а я уже выпалила это яростное отрицание. Потому что с нами точно ничего не в порядке! И это дело надо минимум заесть нормально!

– Упакуете два из четырех с собой. Как перекус.

– Да, господин… Но что такое «тыва…раш…най»?!

– Я же сказал. Рикотта.

Уф, короче. Завтрак мы с грехом пополам одолели. Кстати, зеленое на тарелке, которое было похоже на один раз кем-то уже переваренное, оказалось шпинатно-водорослевым салатом, заправленным кунжутным маслом. Ну… м-да. На вкус так себе. С тостами вполне сойдет.

Зато кофе здесь подают – высший сорт! Прямо как я люблю – черный, горький и горячий, как смола в адском котле! Мне даже показалось, что мы с Вейшенгом буквально слились в экстазе от этого бодрящего вкуса. Во всяком случае, он на мгновение перестал быть похожим на натянутую струну.

– Господин, костюм для свидания готов. Ваша достопочтенная матушка изволила сама проверить, все ли в порядке.

Тьфу! Взяла и все испортила, весь экстаз коту под хвост. Вейшенг опять напрягся, а я, будто направленный пинком в дальний угол мячик, отлетела от управления телом.