Заткнутая пробкой склянка красовалась в руках Дориша, крутящегося неподалеку с подозрительно цветущим видом. Правда, я почти сразу унюхала, а потом и разглядела причину: у одного из оборотней на запястье виднелись следы вампирских клыков. Странно, что парень не удосужился всего пару раз сменить облик, чтобы они исчезли. Это у Руби мои укусы затягиваются очень медленно, из-за нашей связи.

Волки вообще вели себя странно, напоминая грустных побитых собак. Несколько псин яростно копали яму под деревом, а Рыжая устроилась рядом с моим щенком и зачем-то уткнулась носом ему в плечо. Сначала мне даже показалось, что она плачет. Но глаза у нее были сухие, дыхание ровное, а голос – спокойный. Возможно, слишком спокойный.

И этим слишком спокойным голосом она произнесла, глядя на меня в упор:

– Если тебе надо помочь выбить из него правду, обращайся!

Еще раз оглядев поляну, я наконец-то заметила лежащее в траве тело. Подлетая к озеру, я была слишком сосредоточена на Дорише. Во время боя мне тем более не было дела ни до кого, кроме врагов. Зато теперь, когда я все-таки умудрилась встать и подойти поближе, даже смогла узнать убитого волка. Это был тот самый растяпа, который упустил Дориша в первый его побег к озеру. Поэтому в этот раз он остался с ним до конца.

Что ж, спи спокойно, волчонок, ты выполнил свой долг и оправдался в глазах вожака. Уверена, твоя стая отомстит за тебя. Потом.

А пока оборотни были заняты похоронами. Они опустили так и не сменившего ипостась собрата в глубокую яму, засыпали его землей и уселись вокруг могилы. Я знала, что за этим последует, но все равно тоскливый волчий вой, как обычно, пробрал до мурашек. Это был не просто плач по погибшему другу. Это была прощальная песня, красивая и грустная. И каждый волк вкладывал в нее всю свою душу, делился с другими своей скорбью по ушедшему за грань.

Песнь начиналась тихо, потом плавно усиливалась, в нее вливались новые и новые голоса… Схватив Дориша за руку, я оттащила его подальше, уселась на поваленное ветром дерево и заткнула уши. Птенец, последовав моему примеру, сделал то же самое.

В волчьем вое есть какая-то непонятная магия. Он заставляет тебя вспомнить все самое грустное и печальное, случившееся в твоей жизни. Мир становится серым, тоска сдавливает сердце, и ты даже не замечаешь, как сама начинаешь подвывать, раскачиваясь и закрыв глаза. Очарованная, загипнотизированная, позабывшая обо всем, ты вся погружаешься в этот вой, растворяешься в нем, очищая душу от грусти…

И самое страшное, что от него не спрятаться, пока не убежишь достаточно далеко, чтобы не слышать. Заткнуть уши – не панацея. В воздухе шелестят вибрации, твое тело ощущает, как вокруг витает тоска, ты видишь стаю волков с задранными вверх мордами…

Я была слишком слаба, чтобы противостоять этому безумию, а Дориш вообще еще недавно был человеком, и к тому же этот оборотень погиб, сражаясь с ним рядом, вместе, против общих врагов. Так что не прошло и минуты, как мы оба тоже выли, вместе со стаей, каким-то чудом чувствуя, когда надо замолчать, когда – завыть погромче.

Минут через пять-шесть я смогла сбросить с себя наваждение, растрясти своего птенца и, опираясь на него, медленно – для вампира, естественно! – доковылять до замка.

Давно я так не выкладывалась. Даже ноги переставлять сил не осталось, и магию истратила полностью. Летучей мышью я бы за секунды долетела до замка, но и на оборот я сейчас не способна. Зато у меня есть пленник!..

Надо потом не забыть выяснить, откуда Рыжая знает, как ловят вампиров, обернувшихся туманной дымкой. Хотя, сдается мне, примерно оттуда же, откуда щенок знает про сеть, – из жизненного опыта. И наверное, мне стоит позаботиться и создать себе такую же сеточку, а лучше несколько.