– Нинуль, а ты-то откуда знаешь, как нужно конспирироваться? Ты что, шпионскую школу КГБ прошла? – изумилась Надя.

– Нет. Это просто живость ума, опыт контрабандистки и жажда к самосохранению.

В то золотое время все делалось по блату, и мы всегда имели под рукой телефоны нужных людей. У меня был свой маклер Дима, который знал все квартиры в Москве. После звонка он попросил два часа.

Вскоре пришел и Гера. Тут он нам выдал:

– Еж лежит в травме, почти без сознания, дела у него хреновые, к нему не пускают, и, похоже, в два – три ближайших дня ничего не изменится. Так что у нас есть немного времени.

Через три дня нам нашли отличную однокомнатную квартиру на проспекте Вернадского. Угловая, окна большие и в разные стороны. Обе дороги к дому просматривались и на въезде, и на выезде. Отлично! Вторую квартиру пока еще не нашли, поэтому решили все свезти в одну. Потом общими усилиями вместе с Бобсоном и Менделеевым разгребемся как-нибудь.

В наш загородный дом пробирались в полной темноте и почти по-пластунски. В доме все стояло по своим местам, никакого трам-тарарама – разорванных в припадке гнева простыней, никаких вывернутых наизнанку шкафов и вскрытых полов и в помине не было. Ночь прошла спокойно, хотя и на нервном вздрагивании, а утром я взялась за сборы.

Господи! Сколько хлама плодит человек вокруг себя! Куча ящиков, коробок, сумок, диван, два стола, шкаф, машинка швейная, тяжелая. А сколько швейных прибамбасов! Ужас!

Переезжали спокойно, я проверяла. Хвоста за нами не было. Так же спокойно перевезли все из второй квартиры.

А потом раз!!! И без вести пропали Бобсон и Менделеев. А-БАЛ-ДЕТЬ!!!

Мужики пропали вдруг и с концами. Лена говорила, что даже товарищи в галстуках приходили, искали. Правда, она ничем им помочь, даже если бы и хотела, не могла…

Но однажды они позвонили сами, не прошло и пара-тройка недель. Менделеев «вел» меня до самого места встречи, боялся, что за мной может быть хвост. Мы встретились в каком-то подвале. Там Бобсон организовал себе лежбище. И что, вы думаете, они учудили? Ни в жисть не догадаетесь…

Жадность фраеров сгубила.

Надыбали они где-то товар. Целую фуру платков! И быстренько сообразили, что столько товара могла только КГБейка подсунуть. Оказалось – точно! Товарищи решили через Бобсона выявить рынок сбыта контрабанды. Тогда ребята решили (если получится) натянуть конторщиков по самые уши.

Наглющие, любимые рожи!

Они договорились с «хозяевами» взять товар на комиссию и назначили перегрузку платков в центре Москвы в два часа дня. Прямо с фуры на три грузовика! Просто поймали на дороге обыкновенные машины, оплатили водителям «левак», и все. А-ЧУ-МЕ-ТЬ!!!

И пока загружали вторую машину, Бобсон с Менделеевым залезли в первую и по газам. Пока гэбисты ждали конца всей операции, наши уже слиняли с первой фурой! Сдали товар оптовикам в наглую и залегли.

Знаете, сколько потом они в этом подвале отлеживались? Год!!! Триста пятьдесят семь дней (с перерывами на гастроли) я таскала им в подвал еду повкуснее, кассеты, завезла телевизор, видюшник. Дольше, чем мы у Бобсона в подполье…

– Ляжем «на дно», как подводная лодка.

Чтобы никто не мог запеленговать… – пел Володя Высоцкий.

Месяца через четыре Бобсон занялся тем, о чем мечтал всю жизнь. Реставрацией икон. Консультировал его большой Олег.

Конец ознакомительного фрагмента.