В кармане завибрировал айфон. Смотрю на экран.

– Да, Саслан, – отвечаю, стараясь говорить как можно спокойнее, – спасибо, хорошо.

Захожу в кабинет, закрываю за собой дверь. Два оборота ключа.

– А у тебя? Какая? Да ты что? И много? А зачем ты их в чемодан-то положил? Что значит «жэст»? А, понятно. И что было потом? Как? Так просто взял и исчез? С курьером? А курьер откуда? Ясно. Нет, думаю, не стоит. Нет, Саслан, я уверен, что не стоит. Конечно, можешь перестрелять всю курьерскую службу, я в тебя верю, какие у меня сомнения? Ты слишком серьезно к себе… то есть к ним относишься. Пидорасы полные, кто бы спорил. Конченые, я бы сказал. Но если ты их всех перестреляешь, мы никогда не поймем, кто конкретно отвинтил у нас кейс. Потому что. Потому что, ну… это очень правильно, убивать людей, которые тебя обманули, Саслан, я тебя понимаю. Но с трупами всегда есть одна проблема… они потом не могут говорить, понимаешь, Саслан? Пока не знаю. Я тебя услышал. Я тебя услышал очень хорошо, Саслан! Мне нужно подумать. Я буду через полчаса. Обсудим, слышишь?

Ездим по району, стрижем капусту.

Летом народу полно, зимой не густо,

План поимки преступников всегда выполняем:

Если кого не досчитаемся, прохожими добираем.

Вася Обломов. Кто хочет стать милиционером?

Десять часов пятнадцать минут. Остоженка.

– Слышь? Стоять! Э, а ну стоять! – окрикнули сзади. – Слышь?! Вася и Фархад синхронно начали разворачиваться. Фархад, увидев милицейскую машину, от страха исполнил еще один лишний оборот, сделавшись, со своим унитазом в руках, похожим на игрушечного деревянного медведя с барабаном, вращающегося вокруг своей оси. – Чё, оглохли? Стоять, я сказал! – крикнул практически по пояс высунувшийся из окна машины старшина. – Та-а-ак. И кто мы такие? – Из второй дверцы на землю уже вальяжно ступал лейтенант. Он оправил китель, слегка сдвинул назад фуражку, несколько раз надул щеки, сделал глубокий выдох. – Регистрация есть?

При слове «регистрация» Фархад бросился бежать.

«Пиздец, приплыли», – подумал Вася и зачем-то поставил кейс на землю.

– Стрелять буду! – выпучив глаза, заорал выпрыгнувший из машины старшина и нервно захлопал себя по бокам. Поняв, что стрелять, собственно, не из чего, выругался, нырнул обратно в салон, достал кобуру, снова выругался, снова нырнул и показался уже в фуражке. – Стой, урод! Стреляю в воздух!

Старшина бросился за Фархадом, тот добежал до угла, споткнулся, уронил унитаз и ничком упал на асфальт, закрыв голову руками, как это следует делать при бомбардировке.

– Я не терарыст, я не терарыст! – заплакал Фархад, когда подскочивший старшина принялся выкручивать ему руки.

«Теперь точно терроризм пришьют». Вася уныло посмотрел на блеснувшие на поясе лейтенанта наручники.

– Регистрация есть? – прищурился лейтенант.

– Есть… то есть нет. – Вася вспомнил про отобранный Трифоновым паспорт. – То есть была…

– Понятно. – Лейтенант остановился в метре от Васи. – Чего в чемодане?

– Инструменты, – неуверенно ответил Василий.

– Понятно.

– Со стройки мы. Работаем там, – махнул Вася рукой в сторону забора.

– Вот, товарищ лейтенант, – старшина отдышался и врезал Фархаду подзатыльник. – Бегать он, сука, надумал, а? Бегать он от меня решил, козел!

Лейтенант вопросительно посмотрел на старшину.

– А унитаз того. – Старшина поправил фуражку. – Этот, об асфальт расколол.

– Ми иво на ситройка нашли, на ситройка, ай-яйяй-ай-ай! Ай! – завизжал Фархад, получив от старшины очередной удар.

Конец ознакомительного фрагмента.