К тому времени в СССР обучались в военных академиях и училищах 1424 курсанта и офицера. После появления резолюции и распоряжения югославских властей об их возвращении на родину вернулось 1082 чел.[88]

Отношения между двумя странами в последующие месяцы продолжали ухудшаться. На международных конференциях, например на Дунайской, которая проходила в Белграде с 30 июля по 18 августа 1948 г., представители обеих стран соблюдали внешнюю корректность, однако вскоре югославские дипломаты начали отмечать нарастающие негативные изменения. Временно исполняющий обязанности посла ФНРЮ в СССР С. Фейич в отчете за период с 10 августа по 21 сентября сообщал о почти полном прекращении контактов с советскими людьми кроме служебных, о периодической слежке за ним и военным атташе. Причина, по его мнению, заключалась в установках, данных советским органам госбезопасности: не допускать распространения пропагандистских материалов, отражавших югославскую точку зрения на конфликт. Фейич отмечал также изменение характера отношений с дипломатами из «демократических стран» (т. е. стран «народной демократии»), с которыми ранее велись долгие разговоры о двусторонних отношениях. Они стали сдержаннее, а некоторые, например, молодые сотрудники польского посольства в Москве – советник и первый секретарь, вели себя даже вызывающе и агрессивно. Говоря о посланнике Чехословакии Штефане, Фейич сообщал, что он немногословен, но его жена сообщила конфиденциально, что «не может верить во всё, о чем говорится, и что чехи всегда относились к югославам с особым чувством, учились у них». В стране, по ее словам, «партийцы» с большим интересом читают югославские материалы. Касаясь советско-югославского конфликта, она посоветовала собеседникам, чтобы Белград хотя бы частично признал выдвинутые против КПЮ обвинения, «так как эти (т. е. русские, как решил Фейич. – А. А.) вам не уступят»[89]. Югославский дипломат, говоря о временно исполняющем обязанности посла Венгрии в ФНРЮ Розе, отмечал, что его поведение в отношениях с югославами изменилось, очевидно, под влиянием полученных из Будапешта директив. Если раньше Роза позитивно воспринимал некоторые югославские аргументы в советско-югославском споре, то теперь уходил от обсуждения конфликта.

К смерти А. А. Жданова, последовавшей 31 августа 1948 г., посольство отнеслось, как отмечалось в отчете, с соблюдением всех положенных протокольных норм: как и посольства «демократических стран», югославы направили письмо с соболезнованиями на имя Молотова, послали траурный венок, сотрудники посольства присутствовали на церемонии прощания и похорон. Фейич отмечал, что, поскольку из Белграда не поступило никаких дополнительных указаний в связи с похоронами, югославы ограничились только этим, в отличие от Польши и Чехословакии, приславших свои делегации и возложивших большое количество венков. В эти дни западные журналисты предпринимали попытки каким-то образом связать кончину советского функционера с отношениями между ЦК КПЮ и ЦК ВКП(б) и задавали югославам вопросы, как отмечалось в отчете, провокационного характера, «которые были решительно отвергнуты»[90]. Фейич затронул и тему, связанную с появлением 8 сентября в «Правде» статьи «Куда ведет национализм группы Тито в Югославии» за подписью «ЦЕКА» (многие говорили, что она была написана лично Сталиным), в которой ужесточались обвинения против КПЮ и ее руководства. Западные дипломаты расценили ее появление как подтверждение того, что смерть Жданова не окажет влияния на отношения между КПЮ и ВКП(б), а дипломаты и журналисты «демократических стран» считали, что задачей статьи была дополнительная корректировка курса их стран и компартий в отношении Югославии в данный момент. По мнению югославских дипломатов, статья помимо прочего имела целью «авторитетно поддержать кампанию против ЦК КПЮ» и добавить к «путанице спекуляций», существующих в общественном мнении СССР и стран «народной демократии» относительно конфликта, некую «принципиальность». Статья была полна брани в адрес ЦК КПЮ, которая в уже развернутой и совершенно непристойной форме была использована год спустя в резолюции третьего совещания Информбюро (ноябрь 1949 г.). Выражения «клика шпионов и убийц», «пособники империалистов», «диктатура фашистского типа» и пр. становятся отныне устойчивыми пропагандистскими клише. Итоговый документ будапештского совещания был подготовлен, скорее всего, в Отделе внешней политики ЦК ВКП(б) по инициативе Суслова, учитывавшего настроения Сталина.