– Давай, давай переодевайся. А роба-то у тебя есть? А то сейчас я сгоняю к подшкиперу. Получим новую, – суетился он.

– Да есть, есть. Всё есть. Сейчас переоденусь. Не переживай, – Малов пытался как-то сбить Коляновскую суету.

Придя в каюту, Малов раскрыл чемодан и, насколько позволяла теснота каюты, начал переодеваться.

Переоделся, надел рабочие ботинки и глянул на суетливого Коляна.

Тот, видя полную готовность сменщика, подскочил к двери:

– Всё! Пошли в машину, я сейчас тебе буду все показывать.

Вход в машину был почти напротив каюты. Подойдя к двери, Колян принялся показывать Малову, как она правильно открывается и закрывается. Дверь открывалась с каким-то отвратительным скрипом, она была вся перекошена, её надо было как-то особо поддержать, потом крутануть колесо кремальеры, и только после этого она начинала открываться.

Такой дверью Малов был просто поражён. На предыдущем судне дед всю машинную команду просто сожрал бы с потрохами за такую дверь:

– А что вы ее не сделаете? – удивления Малова только начинались.

– Да зачем её делать? Через пару месяцев на гвозди идём, – равнодушно ответил Колян, ныряя вглубь машинного отделения.

– А, ну понятно тогда, значит, надо только дожить до этих гвоздей, – подтвердил Малов главную мысль Коляна.

– Да, да, дожить, – отмахнулся Колян. И тут же напомнил, – Только смотри. Будь тут осторожен. Доживать-то надо бережно, как бы тебе еще самому что-нибудь по башке не прилетело.

Войдя в машинное отделение, Малов был поражён.

Машинное отделение было небольшим, но оно было таким закопчённым, что Малова это сразило наповал. Переборки и борта были тёмного серо-коричневого цвета, а подволок был чуть ли ни черный.

Вниз, к главным плитам вел всего лишь один небольшой трап, и из-под этих главных плит, возвышался, так называемый, «главный двигатель».

На последнем судне Малова дизель-генератор был чуть поменьше размером. Это был восьмицилиндровый «Ланг». Малов вспомнил, что механик-наставник говорил ему, что этот пароходик 1937 года постройки и по репарации отдан в Камчатское морское пароходство после Великой Отечественной войны, и уже достаточно тут отработал в его собственности. Теперь, даже с первого взгляда, можно было понять, сколько людей на нём отработало за это время, как они здесь трудились и как относились к тому, что им не принадлежит.