– Мне жаль тебя, если ты так думаешь! Возможно, тебе не повезло в любви, но, ведьма! – прости, что обращаюсь к тебе так, я ведь не знаю твоего имени, – не все мужчины одинаковы. Иным можно верить.

– Хочешь, чтобы я поверила? Тебе? Поверила в твою любовь к твоей принцессе, мальчик?

– Испытай меня, если хочешь!

– Ладно, – охотно подхватила она. – Пройдёшь испытания, я спасу для тебя твою принцессу. А нет – вернёшься в болото, из которого я тебя вытащила.

– Я уже сказал, ради Расии я готов умереть.

– Я слышал. Но чтобы сдохнуть, большого ума не надо – ум нужен, чтобы выжить. И мне не нужна твоя жизнь, мальчик. Ты при любом раскладе останешься жив. Если выиграешь ты – получишь жизнь своей принцессы, если выиграю я – её участь решит лорд Молний. Ну что? Измерим силу твоей любви, человечек? По рукам?

Жастин не колебался ни минуту:

– По рукам!

Улыбка ведьмы ему не нравилась, но усомниться в собственном выборе всё равно не заставила. Не пристало воину и дворянину пасовать перед слабым полом. Да и любопытство подталкивало узнать, что сможет она ему сделать?

Ведьма усмехнулась, не разжимая губ:

– Вижу, мальчик, ты никогда близко не сталкивался раньше не только с ведьмами, но и просто с женщинами? Ты знаешь, какого это – быть с женщиной?

Подобное предположение его оскорбило:

– Всерьёз думаешь, что у меня не было женщин?!

– Я об этом никак не думаю, ни в шутку, ни всерьёз.

– Хватит попусту пускать слова на ветер. Ты обещала испытание.

– А ты обещал выполнить всё, что пожелаю.

– Ваше Темнейшество уже придумали желание? – с издёвкой спросил он.

–О! Что слышится мне в голосе твоём, светлый рыцарь? Уж не потуги ли на иронию или сарказм?

– Так придумала или нет? – раздражённо тряхнул головой Жастин.

– Придумала, конечно. И не надейся, что я стану вести с тобой честную игру. Я намерена осквернить твою любовь самым грязным и недостойным образом.

– Каким же?

– Цена моего участия в спасении твоей принцессы – жаркая ночь с тобой, мой Белый Рыцарь, – насмешливо проговорила ведьма.

Жастин почувствовал, как кровь приливает к щекам, а затем также резко уходит.

Она над ним насмехается?! Издевается? Неужели всерьёз желает?..

– Вы?.. Хотите, чтобы я… был с вами?..

– Ну, если ты предпочитаешь называть некоторые вещи столь деликатным образом как «быть», – да. Желаю.

– Но – почему? Я же вам не нравлюсь?

– Верно, не нравишься. Ни капельки. Что женщине, имеющей вкус к жизни, может понравиться в таком плюшевом щеночке, как ты? Разве что у кого-то материнский инстинкт сильно развит?

Нет! Она нарочно провоцирует его, стараясь вывести из себя. И, признаться, у неё это отлично получается. Жастин чувствовал не просто раздражение – настоящую злость. Но нельзя позволять себе терять самоконтроль. Она же только этого и добивается.

– Разве вам не будет неприятно находиться в объятиях человека, который любит другую женщину?

– Мне приходилось терпеть кое-что похуже. Ну, так как? Выполняешь условия сделки? Или убираешься прочь?

Жастин сжал челюсть. Черта с два он позволит этой кукле вертеть собой! Она думает, что может безнаказанно ходить с ним по тонкой грани? Думает, что он безобидный мальчишка? Может и так. Но этот мальчишка не позволит ей безнаказанно развлекаться за свой счёт!

– Хорошо, – зло процедил он сквозь сжатые зубы. – Будь, по-твоему.

Она думает, что он пушистый белый котёнок? Ошибается! Жастин умел быть и дерзким.

Он не признался бы и под пыткой в том, что его безмерно раздражала и одновременно с тем восхищала, пусть и против воли, уверенная сила, исходящая от Морской Ведьмы. К стыду, к своему, ему не удавалось оставаться перед этой женщиной совершенно бесстрастным. Эти гибкие, словно змеиные движения завораживали и вызывали в тяжёлый, чёрный вихрь в его сердце. При одном взгляде на Ведьму всё внутри Жастина леденело, как при виде смертельной опасности, только тело пылало как в огне.