– Вот об этом я и говорю, Серёж, ты заигрался и не видел ничего вокруг, – продолжала объясняться она. – Если бы мы тебя не остановили, притом быстро, сейчас уже не с кем было бы разговаривать.

– Да я понял уже, – огрызнулся я. – Не надо мне свои ментовские штучки вот эти.

– Я рада, – улыбнулась Машка. – А Николай, он с нами. И был с нами с самого начала. Ты же помнишь, что это он спас меня, когда всё начиналось?

– Догадался уже, – буркнул я. – Там есть ещё?

– Это хорошо, что догадался, – улыбнулась жена и протянула мне ещё одно пиво. – Тебе нужно выслушать то, что мы скажем.

– Так я вроде слушаю, – огрызнулся я.

– Нам нужно снова занять Кремль, – вступил в разговор Лебедев. – Это очень важная стратегическая точка. К нам присоединился один человек, Фонарь, он гениальный программист. Как только мы займём крепость, он сможет взять под контроль систему защиты, и тогда нас больше никто из него не выбьет.

– Почему именно Кремль? – спросил я. – Что в нём такого особенного?

– А сам не догадываешься? – задал он риторический вопрос.

– Так, – прихлопнул по столу Аркадич. – Раз я больше не нужен, пойду спать. Меньше народу, больше кислороду. А вы пообщайтесь.

– Угу, давай, дед, приятных кошмариков, – отсалютовал я ему бутылкой. – Нет, Коля, не догадываюсь, – на его имени я сделал ударение, специально выделив.

– Там вся власть в стране была сформирована, – сделал вид, что не заметил, Лебедев и продолжил объяснять. – Там всё: управление ракетами, расположение военных частей и бункеров. Вся военная и космическая мощь страны. И всё это сосредоточено в одном месте.

– Так почему же ваши меня не вышибли? – спросил я.

– Разве? – усмехнулся тот и посмотрел мне в глаза своими горизонтальными зрачками.

– Принял, – кивнул я. – Они пока в него не вошли, так что можем быстро вернуть.

– Действовать нужно быстро, – подхватила Машка. – Через час выступаем. Первыми пойдут все, кто может стрелять. Женщины, дети и старики пока останутся здесь. Как только заберём крепость, организуем эвакуацию.

– Завидую я вам, – ни с того, ни с сего произнёс Лебедев. – Если бы со мной такое моя жена провернула, я бы её реально пристрелил. А вы парой слов перекинулись и уже помирились.

– Мы когда мириться начнём, ты обязательно услышишь, – усмехнулся я. – На то и семья, чтобы направлять друг друга и поддерживать. Видимо, тебе не понять.

Лебедев хмыкнул, но продолжать диалог не стал.

Меня, как раненного, оставили в месте на квартире. Через час вся боеспособная часть народа собралась во дворе. Оказывается, наши заняли почти весь подъезд, расселившись по квартирам. Сейчас те, кто остался, перебирались повыше, чтобы в случае чего успеть свалить через чердак.

Выжили многие. Они догадались не биться до последнего. Приняли правильное решение, что лучше свалить. Но всё равно, много жизней было оставлено, пока прикрывали отход основной части населения.

Немного побродив по квартирам, командуя расселением, я вернулся в свою. Точнее, в ту, где очнулся. Постоял, покурил на балконе и отправился спать. Подчинившись старой армейской поговорке: «Солдат спит – служба идёт». Ну а что ещё делать? Воевать меня не взяли, людей распределил, часовых выставил.

С тех пор многое изменилось. Кремль успели забрать без боя. За нами приехали уже к вечеру, на двух Магнитовских фурах. Работяги быстро сообразили новые ворота, теперь уже из железа. Сейчас у нас такие везде. Мало того, под аркой Спасской башни был организован отстойник, чтобы проводить проверку на входе.

Лебедев, кстати, рассказал и показал Аркадичу, как распознать по крови иную расу. Тех самых древних, что уничтожили человечество. Почему он принял нашу сторону? Да причина проста и банальна, как вся наша жизнь. Любовь.