Комната с кратким названием «Наивность» понравилась Марине больше всего. Флокси и Кассандра были единственными, кто додумался качественно помыть пол прежде, чем обставлять помещение. Разномастные диванчики сразу добавили уюта. Один, правда, был очень маленький и по размерам и форме больше напоминал скамеечку, но Марина рассудила, что Флокси на нем поместится: это всяко удобнее чучела, на котором феечка спала этой ночью.

Чучело, кстати, тоже оказалось тут. Девочки свесили на него немногочисленные женские вещи, найденные в доме. Из прочей мебели была пара столиков, заменивших прикроватные тумбочки, а еще зачем-то кованая подставка для зонтов.

Точнее, Марина предположила, что это подставка для зонтов. Наверное, девочки тоже не знали назначения этой вещи и затащили ее к себе просто потому, что прикольная – изящная, с коваными завитушками. Правда, помня о своей бытности студенткой, Марина безапелляционно постановила, что со временем красивая вещь превратится просто в вешалку.

Комната Кристел и Бристел удивила строгостью. Диванчики им достались (или были девчонками же и отобраны) парные. Подле них стояли добротные тумбочки, правда, на этот раз разномастные – видно, парных не нашлось. Пол тоже был помыт (правда, хуже, чем у Касси и Флокси) и на него был постелен единственный не порванный коврик.

В целом комната была обставлена довольно строго, почти по-военному. Кроме одного но: у окна стоял здоровенный фикус.

- Дубок? – неуверенно позвала Марина, опознав кадку, что совсем недавно стояла в аудитории.

Парень-дриада смущенно прижал к себе ветви, резко уменьшившись в размерах – по крайне мере, в ширину.

Марина замерла, не зная, как на это реагировать. С одной стороны, в списке он числился как существо мужского пола. Но с таким же успехом мог быть бесполым вообще. Полноценную человеческую форму он ни разу не принимал, и Марина сомневалась в том, что она у него есть. К тому же, двигался он, мягко говоря, медленно. А значит, как партнер для постельных игр вряд ли подходил – бревно бревном, в прямом смысле. Так что о нарушении этических норм речи тоже не шло.

«Наверное, они перетащили его сюда для уюта, - сделала она вывод. – Или по приколу».

Подумав немного, Марина решила оставить все, как есть. Дубок и правда красиво тут смотрелся – почти заменял отсутствующие шторы. И, в отличие от настоящих фикусов, за водичкой, удобрением и солнышком мог сходить сам.

Не заселенным оставался только Поморник, но его размеры не допускали возможности поселить его в корпусе. Летом он, конечно, мог ночевать и во дворе, но к зиме нужно было как-то обсудить этот вопрос с ректором: ангар ему какой-нибудь построить или хоть меховую плащ-палатку сшить и настил сделать. Марина не знала, насколько суровые тут зимы, но знакомые растения намекали, что если и теплее, чем в ее родном городе, то ненамного.

…

Пока девушка ходила по корпусу, ее преследовало неприятное чувство чужого взгляда. Будто кто-то шел за ней по пятам, дыша в спину. Несколько раз Марина останавливалась и резко оборачивалась, но засекла чужое присутствие только однажды. Это был Крис, и стоило Марине зыркнуть на него, как демон подскочил на месте, заржал от собственной реакции и вымелся из здания.

Однако странное чувство не пропало, и как будто начала чесаться спина. Плащ, закрепленный на плече, вдруг стал казаться неудобным: он тянул вниз и мешал при ходьбе. Марина несколько раз шевелила плечом, пытаясь его поправить. Один раз даже сняла и надела снова.

Пока она этим занималась, в дальнем конце коридора снова показался Крис. Она заметила его не сразу: демон ныкался в тени и хищно на нее оттуда поглядывал. Это было странно и, вкупе с чувством чужого взгляда, наводило на определенные размышления.