Позже я долго обдумываю её слова, спрашивая себя снова и снова, почему же он плакал? И почему стоял у края бассейна? Там ведь скалы, если бы он оступился или… прыгнул, он не выжил бы, это точно. И впервые в мои стройные суждения о нём закрадываются сомнения. Впервые я допускаю, что могла и ошибиться.

Внезапный шум заставляет меня выйти на террасу. Это Алекс. Он приехал в свой новый дом не один. С ним… Габриель! Габриель и живот, на четыре-пять месяцев беременности.

Внутри меня что-то отрывается и улетает в Космос. Кажется, это была моя душа…

Possibility – Lykke Li

Проходит ещё год. Теперь мне тридцать четыре. Я окончила учёбу, и мне предложили место младшего преподавателя на практических занятиях по алгебре на первых курсах. Я занимаюсь любимым делом, достойно зарабатываю и больше не пользуюсь финансовой поддержкой Алекса. Артём увлёкся программированием, кажется, он, наконец, нашёл себя. Мы продолжаем жить в доме на берегу, но у меня уже есть планы и на этот счёт. В свободное время я занимаюсь йогой и работаю над своей диссертацией: «Некоторые методы проекционного типа численного решения одного класса слабо сингулярных интегральных уравнений». Интегральные уравнения возникают при математическом описании механических, физических и других процессов, но, несмотря на значительное продвижение в этой области, методы их приближенного решения исследованы еще явно недостаточно. Этим исследованием я и занимаюсь, и поглощена им полностью. Это дело будет моей гаванью и смыслом жизни в течение нескольких последующих лет.

На моём лице всегда горит неоном яркая вывеска удовлетворения, благополучия и покоя. За ней – разбитое сердце, изнемогающее от боли.

У Алекса родилась ещё одна дочь – Аннабель, он сам дал ей имя. Мои любимые Габриель и Аннабель – так теперь он называет своих близких. Он много работает, как и прежде, но всегда находит время для детей, причём всех – и тех, которые не имеют к нему отношения тоже. Мои дети любят его всем сердцем, и от этого мне ещё тяжелее. Редко, но мы видимся – в основном на совместных вечеринках. Его лицо, как мне кажется, тоже выражает умиротворение и покой, похоже, он доволен жизнью, получил то, что хотел. И это дала ему Габриель – бывшая угловатая девочка, которую никто не замечал. И всё-таки это оказалась Габриель – моя интуиция меня не подвела, что-то внутри меня всегда знало: рано или поздно он выберет её. Так и случилось, и, кажется, они счастливы. Он относится к ней с теплом и нежностью, той нежностью, в которой купалась когда-то я… моей нежностью.

Я вижу, как его рука гладит её волосы или обнимает талию, как его губы целуют её лоб, и представляю себе не нарочно – это выходит само собой – как он занимается с ней любовью, и это доводит меня до исступления. Моя личность парализована зависимостью, чувством к нему, которое страшно назвать любовью. Оно больше похоже на болезнь, злокачественную хворь, которая съедает меня изнутри. Я изо всех сил стараюсь выкинуть Алекса из своего сердца, но оно держит его мёртвой хваткой – так же самозабвенно, как сам он не выпускает руку Габриель из своей.

У нас случаются вечеринки с его и моими друзьями, мы устраиваем их чаще на нашей террасе – она больше, и у Алекса нет бассейна. Я не любитель вечеринок, но сейчас их обожаю, потому что для меня это единственная возможность видеть его. Люблю бесконечно, безмерно, безгранично, люблю тихой больной любовью. Но, мне кажется, я достаточно хорошо скрываю свои чувства, и никто ни о чём и не подозревает.