Хайман продолжил свою пламенную речь. Его чистосердечие и целеустремленность вдохновили Дика. Он всегда восхищался Хайманом. Конечно, с некоторыми оговорками: Хайман напоминал фанатика, и ему не хватало образования, однако сегодня Дика тронуло поверхностное красноречие Хаймана, которое в прошлом всегда оставляло его равнодушным. Пообещав написать для газеты серию статей по международным отношениям, он отправился домой в отличном расположении духа и решил приступить к работе немедленно. Приготовил бумагу, перо и чернила и уселся за бюро. Дик хорошо помнил, как, задумчиво прикусив кончик пера, ощутил на языке горький привкус…

И очнулся у витрины универмага «Либерти». Долгое время он неподвижно стоял, казалось бы, целиком поглощенный разглядыванием клочка сиренево-синей материи. Однако все его внимание было обращено внутрь себя: Дик мучительно думал, каким образом получилось, что он сел писать статью у себя в квартире, а в следующее мгновение оказался на Риджент-стрит? В сознании молнией промелькнула мысль: он ведь больше не пил бренди? Или все-таки пил? Нет, Дик ощущал себя полностью трезвым. Размышляя над странными событиями, он медленно двинулся прочь.

На Оксфорд-серкус Дик купил вечернюю газету. Увидев дату – двенадцатое августа, – он едва не закричал. Дик сел писать статью седьмого! С тех пор минуло пять дней, и он не имел ни малейшего представления, что произошло за это время!..

Дик примчался домой. Там все было в идеальном порядке. Судя по всему, сегодня он пообедал сардинами, хлебом с джемом и изюмом. Остатки трапезы еще лежали на столе. Дик распахнул сервант и достал оттуда бутылку с бренди. Лучше убедиться наверняка. Он поднес бутылку к свету: плескавшаяся внутри жидкость занимала не менее трех четвертей емкости. Со дня приезда из бутылки не исчезло ни капли. Значит, дело не в алкоголе. Но тогда в чем?

Пытаясь найти логичное объяснение случившемуся, Дик рассеянно скользил взглядом по заголовкам вечерней газеты. Он хотел уже перевернуть страницу, как вдруг в глаза бросился крупный заголовок над редакционной статьей: «Женщинам Империи. Мысли в военное время. Перл Беллер». И внизу в скобках: «Первая из цикла воодушевляющих патриотических статей известной писательницы мисс Беллер».

Он застонал от отчаяния. В следующий миг перед мысленным взором пронеслись отрывки воспоминаний о событиях последних пяти дней. Перл умудрилась завладеть сознанием Дика и преодолела отведенные ей границы ночного существования. Коварно воспользовавшись его взвинченным состоянием, она устроила жестокую забаву.

Дик схватил газету и стал внимательно читать статью. Слова «воодушевляющая» и «патриотическая» не в состоянии описать ярый шовинизм Перл! А стиль! Бог ты мой, неужели Дик нес ответственность, пусть и косвенную, за ее текст? Ответственность за чужие слова – порождения жуткой комнаты Синей бороды, скрытой в его собственном мозгу! Увы, ответственность нес он, и отрицать это не имело смысла.

Литературные опусы Перл никогда не волновали Дика. Он давно перестал читать то, что выходило из-под ее пера. Его интересовал только один аспект, имевший отношение к Перл, – баланс на счету в банке. Однако сейчас она вторглась в священные пределы его личной жизни. Бесцеремонно растоптала самые дорогие сердцу идеи, обманула доверие. Перл Беллер представляла опасность для общества!.. Ситуация вырисовывалась очень тревожная.

Весь остаток дня Дик предавался унынию, размышляя, то ли покончить с собой, то ли напиться до смерти. Впрочем, оба варианта казались не самыми удачными. Вечером Дика наконец осенила блестящая мысль: надо обратиться к Роджерсу! Роджерс знал о психологии все, по крайней мере, из книг Фрейда