– Я с тобой!

Дядя недовольно покачал головой, но ругать Ника не стал.

– Ну, смотри…

Мужчина осторожно коснулся рукой пенька, и Ник, не сдержавшись, вскрикнул от удивления. На секунду ему показалось, что перед ним стоит не пенёк, а каменная стела, на верхушке которой лежит какая-то… монета?

Дядя шумно сглотнул и с трепетом протянул руку к «монете».

– Не понял…

Его рука прошла сквозь «монету», будто это был призрак или иллюзия. И ещё раз, и ещё…

– А ну-ка, попробуй ты.

Ник от испуга икнул, но руку всё же протянул. Внутри царила удивительная смесь ужаса и предвкушения. Ещё раз икнув, Ник осторожно, двумя пальцами, прикоснулся к «монете».

– О как, – задумчиво крякнул дядя. – Ну, бери, раз тебя признала.

Ну, Ник и взял.

На ощупь «монета» оказалась удивительно тёплой, будто живой. Причём это оказалась не монета, а половинка круглого амулета с круглыми углублениями. И она сразу же потянула его куда-то вперёд – прямо в пенёк, на месте которого внезапно закрутилась золотистая воронка.

– Идём? – в голосе дяди так и плескалось предвкушение чего-то особенного.

– Н-н-не-е-е, – ноги неожиданно стали ватными, и Ник сделал шаг назад. – Н-нет!

– Ник! Такой шанс выпадает раз в жизни! – горячо зашептал дядя, не отрывая глаз от тающей в воздухе воронки.

– Не-не-не! – Ник вырвал руку из дядиной ладони и попятился назад. – Домой хочу!

– Так и знал, что нужно было одному идти, – едва слышно пробормотал под нос дядя и горестно махнул рукой.

Стоило ему сделать шаг назад, как ощущение чего-то странного, витающего в воздухе, рассеялось. Ник с удивлением понял, что он боится какой-то ерунды. Они с дядей находятся на самой обычной поляне в самом обычном национальном парке.

И вообще, если хорошенько присмотреться, то за теми деревьями видна одна из пешеходных троп!

Неожиданно осмелев, он подошёл к пеньку и внимательно его осмотрел. Пень как пень. Для острастки пнув его ногой, Ник покосился на дядю.

– Дядя…

– Потом поговорим, – глухо прервал его мужчина.

– Но…

– Просто помолчи.

Нику на мгновение стало неудобно – появилось такое чувство, будто он сломал чью-то мечту, но в следующую секунду ему стало не до этого. Навалилась сонливость и перед глазами замельтешили какие-то мурашки:

Внимание! Сеть не обнаружена!

– Что за…

Не договорив фразу, Ник почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, и потерял сознание.

Ночью ему снился кошмар.

Золотая воронка медленно, но верно приближалась к нему, стремясь засосать его в себя. И Ник, впервые в жизни, испугался чуть ли не до мокрых трусов. Привычный сон в мгновенье ока превратился в кошмар.

Утром, проснувшись в номере, он засыпал дядю вопросами, но тот хмуро отмалчивался, не желая разговаривать. Ник даже подумал, что ему всё лишь показалось или что это был ещё один сон, но висящий на шее амулет являлся молчаливым свидетельством реальности происходящего.

В Хот-Спрингс они провели ещё две недели. Ходили на вечерние танцы в отеле «Арлингтон», посещали горячие источники, катались на велосипедах. А по вечерам дядя в одиночку уходил в национальный парк со своим рюкзаком. Дядя Юра не терял надежды, а Ник просто наслаждался каникулами и старался понять – что же такое произошло в лесу?

Но на пятнадцатый день Нику приснилось, как пятеро послушников старательно запинывают сжавшегося в комок лысого парня. Потом всё снова заволокло туманом, появилась ненавистная воронка, и Ник проснулся в холодном поту.

Он, как сейчас, помнил, как умолял дядю отвезти его подальше от этого места. Хоть в Алабаму, хоть в Теннесси. Ник был согласен даже, о ужас, на Луизиану! Дядя слушал племянника хоть и недовольно, но внимательно. И стоило Нику упомянуть про кошмар о золотой воронке, как дядя Юрий сказал: «Зря ты выскочил за мной на поляну… Теперь этот кошмар будет преследовать тебя всю жизнь, пока ты не наберёшься смелости сделать шаг вперёд».