За главной информационной стойкой сидела довольно соблазнительная молодая женщина. На вид она была моей ровесницей, лет двадцати пяти, с длинными черными волосами, аккуратно заплетенными в косу и уложенными на макушке в огромный пучок. Она была изящна в простой черной водолазке, укороченной юбке из коричневого вельвета и черных колготках. Несмотря на ее хрупкость, я сразу отметил полные груди, приятный изгиб бедер и прозрачность безупречной кожи. Маленькие «бабушкины» очки, сдвинутые на кончик носа, добавляли ей сексуальной привлекательности, хотя взгляд оставался серьезным. Она потянулась к пачке сигарет – местных, как мне показалось. Они назывались «f6», и оформление пачки было выдержано в стиле времен Второй мировой войны. Девушка выудила сигарету – рыхлую, без фильтра.

 – Не хотите попробовать «Мальборо»? – услышал я собственный голос.

Она подняла голову и посмотрела на меня, удивленная моим вопросом и моим немецким. Я заметил вспышку интереса с ее стороны. Перед тем как отправиться «за кордон», я заглянул в магазинчик по соседству с кафе «Стамбул» и купил три пачки «Мальборо», подумав, что они могут пригодиться «на той стороне». От меня не ускользнуло, что она отметила и мой кожаный пиджак, и английские черные ботинки на толстой подошве, и обмотанный вокруг шеи теплый шарф, тотчас определив, что перед ней Auslander, иностранец. Потом она скользнула взглядом по валу, проверяя, нет ли кого поблизости. Мы были одни, поэтому она кивнула и прошептала:

 – Почему вы предлагаете мне сигарету?

 – Потому что мне хочется предложить вам сигарету.

Я протянул ей пачку. Снова нервный взгляд по сторонам и даже на улицу, на случай, если кто-то таращится в окно. Но берег был чист. Она вытащила из пачки сигарету, чиркнула спичкой и поднесла пламя сначала к своей сигарете, а потом и к моей. Затем глубоко затянулась, и еле заметная улыбка тронула ее губы. Выпустив облако дыма, она спросила:

 – Дайте-ка угадаю: вы решили, что беспроигрышный вариант познакомиться с женщиной в Восточном Берлине – это сыграть в «Джи-ай»[32] и предложить ей американские сигареты. Так что сегодня утром, прежде чем отправиться сюда…

 – Как вы узнали, когда я приехал?

 – Вы все появляетесь здесь утром, а исчезаете ближе к полуночи. Так работает система. Разумеется, если только вы не прибыли с официальным визитом. Но в этом случае вы вряд ли пришли бы сюда в надежде уговорить меня раздвинуть ноги в благодарность за возможность выкурить такую американскую сигарету.

 – А кто говорит, что в моем предложении есть какой-то скрытый мотив?

 – Вы – мужчина. А у мужчин всегда есть скрытый мотив. К тому же вы американец – и, стало быть, эксплуататор, как все западные империалисты.

Она произнесла последнюю реплику с такой очаровательной иронией, что я еще больше залюбовался ею. Она это заметила и сказала:

 – Представляю, какой это для вас шок – встретить коммунистку с чувством юмора.

 – Вы коммунистка?

 – Я живу здесь. Поэтому выполняю то, что приказывает система. А иначе не работала бы в хорошем книжном магазине, как этот, в столице и не жила бы в милой квартирке в Митте, которую, я уверена, вы не прочь посмотреть.

 – Это предложение?

 – Нет, еще один комментарий к теме «скрытых мотивов» – ведь так это называется у вас, американцев?

 – Почему вы решили, что я американец?

 – О, я вас умоляю. Но ваш немецкий довольно приличный, что удивительно.

 – Меня зовут Томас.

 – А как меня зовут – неважно. Потому что мой босс, герр Креплин, возвращается с обеда через пятнадцать минут. Если он увидит, что я беседую с вами…