- С кем здесь? – просто интересно, ничего такого.

- Так, - неопределенно рукой машет. – Вань, мы можем поговорить?

Просил же по-хорошему не поднимать эту тему. Просил же!

- Ты опять? – теряю терпение. – Пойми тот поцелуй ничего не значил вообще. Злат, прекрати, а? Давай не трепать друг другу нервы. Блядь, да это случайно получилось, ясно? Не бери в голову, ну встретишь ты еще парня.

- Я никого не хочу, - маниакально произносит, глядя на меня блестящими глазами. – Только тебя.

- Злат, пожалуйста…

Она встает и опирается о край стола руками, испепеляет меня взглядом. Странно, отшил я, а Шахова как королева держится. Гордая, горящая и гневная.

Сука чьих-то грёз, но не моих.

3. 3

Размазываю по щекам блестящую, прозрачную и мокрую злость. Жму педаль газа в пол. Мотор ревет вместе со мной разнотонально и очень преданно, словно поддерживает в эту минуту. Моя машина со мной солидарна. Стискиваю руль и газую на светофоре, сквозь пелену отсчитываю секунды на табло. Стоящие рядом удивленно поглядывают на меня через свои стекла авто. Пусть пялятся, все равно! Едва дождавшись зеленого, срываюсь и еду. Куда угодно, только бы по дальше от этого всего.

Не нужна.

Я ему не нужна.

Твою мать! Луплю несколько раз по ни в чем неповинному рулю. Растираю по лицу свое несчастье. Дровосек хренов, чертова глыба! Ненавижу! Слезы душат и душат, спазмы захватывают мое тело в капкан. Только руки механически воспроизводят последовательные действия, в остальном тело глохнет и не слушается. Оно деревянное, липкое и неуправляемое. Только беспокойная и весьма обиженная еще теплая душа мечется по запечатанному организму.

Не нужна.

Моя немая истерика мгновенно сменяется острой жалостью к себе. Почему он так со мной? Неужели я совсем ему не нравлюсь? Видимо нет, горько усмехаюсь про себя. Ему нужны другие матрешки и я в них не вписываюсь. Почему? Угораздило же вмазаться в него! Из-за одного поцелуя. Из-за одного!

В пол давлю, ниже и ниже. На спидометре отметка к красной линии. Все равно, хоть за нее, наплевать. Разобьюсь и к черту все! Лечу по Новорижскому, как выпущенная пуля из беретты. Смаргиваю заволоченность в глазах и роюсь в бардачке, где-то у меня здесь было…

Все, что угодно попадается под трясущиеся пальцы. Перетряхиваю бумаги, ручки и другую мелочь. В самом дальнем углу нащупываю пачку. Достаю тонкую сигаретку и подкуриваю. Набираю полные легкие дыма и задерживаю перед выдохом. Горячий поток полощется в груди, пытается выжечь все плохое, что там скопилось. Нет, не удается, только самая малость исчезает. Ну давай же, работай чертов никотин. Быстро еще пару раз затягиваюсь и ничего подобного! Вышвыриваю окурок в окно.

- Ваня… Ванечка…. – само прорывается из самой глубины души, голос звучит глухо и надтреснуто.

Упираюсь головой в кресло и влипаю в него плотно, будто мягкая кожа должна меня обнять и спасти от самой себя. Да, Боже, вылечи меня от этой напасти, переведи мой интерес на кого-нибудь другого. Я сама не смогу, не сумею. Днем и ночью этот Молот перед глазами. Мне кажется, я схожу с ума. Дошло до того, что в своих больных мечтах ощущаю физическое присутствие Величанского. Закрываю глаза и гоняю в памяти тот поцелуй.

- Поздравляю тебя, Молот.

Ваня после победы разгоряченный, на адреналине несется на волне дикого и будоражащего ощущения. Горячий, мокрый, необузданный. Ни слова не говоря, сгребает меня в объятья и рвет страстный поцелуй. Замираю в его руках, но понимая, что все сейчас же может закончиться, обхватываю его за шею сильнее и прижимаюсь всем телом. Он напрягается мышцами и в следующее мгновение его язык у меня во рту.