Подъехав к городским воротам, я небрежно махнул молодому стражнику. Тот, бросился было отпирать откидные ворота, брякая сползающими доспехами, но опомнившись, сказал:

– Всем мужчинам, покидающим город, с сегодняшнего дня велено иметь при себе разрешительную грамоту на выезд, подписанную командующим королевского легиона или одним из его помощников-командиров.

– Болван! – сверкнул я глазами, разве ты не видишь, кто перед тобой?

– Я второй день на службе, господин…

– Помощников-командиров Королевского легиона нужно знать в лицо, солдат! Меня зовут помощник-командир Элай. Как твое имя, боец?

– Мотеус, господин. Просто… Вы без доспехов и оружия…

– Отпирай дверь, Мотеус, если не хочешь вылететь со службы на второй день.

Парнишка бросился к воротам с криком:

– Открыть ворота помощнику-командиру Королевского легиона!

Стражники спустили цепь, и откидные ворота-мост бухнулись вниз, перекрыв крепостной ров. Я пришпорил коня и проскочил по мосту мимо поста охраны.

– До свиданья, помощник-командир Элай! – прокричал вслед Мотеус.

Клубы пыли за моей спиной донесли обрывки криков. У ворот поднялась тревога – бывалые стражники знали, что помощника-командира Элая в Королевском легионе не служило.

Кроны вековых сосен сковали небо, скрадывая солнечные лучи. Лапник цеплял бока лошади и ноги в стременах. Иногда казалось, что тропу проглотила лесная чаща, и дальше дороги нет. Но судя по рисованной на выбеленном свитке из телячьей кожи карте, двигался я в правильном направлении. До ближайшей деревни оставалось верст пятнадцать.

Лес расступился, и впереди показалась поляна с шалашами и очагом для костра. Я осторожно спешился и, спрятав лошадь на опушке, пробрался к лагерю. Минут десять просидел в зарослях, наблюдая за местностью – никого…

Я выбрался на поляну. Кострище давно остыло, но судя по основательным шалашам и паре землянок, лагерь был обитаем. Возле поленницы стояла знакомая до боли старая повозка с соломой. На ней меня привезли на невольничий рынок. Вот и пятна моей крови на ее бортах. Запустив руку в солому, я ощупал каждый сантиметр. Где же он? Пальцы схватили что-то твердое… Да! Я вытащил руку – на ладони сверкал и переливался алыми гранями осколок красного камня, подаривший мне заживление ран и понимание языка. А что, если носить его с собой постоянно? Его воздействие усилится? Я спрятал камень в кожаный мешочек, висевший на шее. Мешочек шел в комплекте с туникой – хранилище для амулетов и оберегов.

Как вдруг топот множества копыт нарушил тишину и нарастающим потоком заполнил пространство. На поляну ввалилась конница из десяти лесных разбойников. Японо-кочерыжка! Старые знакомые!

Но в хорошо одетом страннике они не узнали того голого чужеземца, которого нашли в лесу и продали в рабство.

Один из разбойников сбросил с лошади сверток из грубой мешковины. Сверток заерзал и всхлипнул.

– Что делает господин в глухом лесу? – пожилой оборванец в заношенном сюртуке и огромной шляпе, спрыгнув с лошади, желчно улыбался.

Оружия при нем не было – очевидно, главарь.

Остальные спешились и как бы невзначай окружали меня. На их лицах просматривались еле заметные ухмылки. Еще бы! Добыча обещала быть доброй: одежда, деньги и раб.

– Я королевский приказчик, держу путь в деревню для набора мужчин на службу в Королевском легионе, – выдал я без запинки, подумав, что вассалов короля они не трогают, но ошибся.

Подобравшийся сзади ударил меня дубиной, но на этот раз я был готов и ушел в сторону. Дубина провалилась в пустоту, и разбойник ухнул вслед за ней.